По словам командующего генерал-полковника Гота, «калмыки тоже должны нести тяготы войны».
Но тем не менее принцип максимального ограничения ущерба населению действовал в Калмыкии в ещё большей мере, чем в русско-украинских регионах.
Реквизиции ограничивались только самым необходимым и немцы несли строгую ответственность за исполнение соответствующих обязательств. Любые «дикие» реквизиции исключались, добывание продуктов питания и разного рода предметов отдельными солдатами запрещалось «со всей строгостью».
16-я МПД первоначально вообще отказалась от реквизиции скота в Калмыкии, а когда это оказалось нереальным перед лицом снабженческих трудностей, ограничилось ежемесячным изыманием 800 голов скота и 800 овец исключительно из ещё неподелённых совхозных стад.
Для обеспечения частей мясом были проведены переговоры с Экономической Инспекцией «Кавказ», поскольку как подчеркнул командир дивизии генерал граф фон Шверин на совещании с руководителем экономического отдела армии 28 декабря 1942 года, личный скот калмыков может быть использован только в самом крайнем случае.
Естественно, что вызванное войной уменьшение поголовья скота, которое калмыки заботливо берегли, было в любом случае чувствительным ударом.
(О «чрезвычайно сильно выраженной у калмыков любви к их стадам» говорит и полковник Ничке, начальник экономического отдела армии в докладе группе армий «Дон» от 22.10.1942 года.)
Тем не менее, военные акты свидетельствуют, что население с пониманием относилось к этим трудностям, которые так или иначе были связанны с войной.
Даже органы Экономического управления «Ростов», откуда исходили многие неприятные меры, говорили об «очень хорошем» опыте сотрудничества с калмыками.
В противном случае это могло привести лишь к беспорядкам, и даже к мятежам и нападениям, как это иногда имело место в украинских и казачьих регионах. Естественно, что и в немецких частях, сражавшихся за пределами Калмыкии, невозможно было не обнаружить признаки ослабления военной дисциплины.
Так, командир экономического отдела 4-й танковой армии подал официальную жалобу о бессмысленной, грубой и преступной, разрушительной злости некоторых частей, которая имеет место, если солдаты чего-нибудь домогаются, а остальное разрушают и уничтожают. Не только общественные склады и производства были порой бессмысленно разрушены или повреждены, солдаты пытались даже, угрожая расправой, попасть в дома местного населения.
