Пригнувшись, они прошли в «окно», размером не уступавшее двери. Свет внутри был приглушен. Ожидавшие их кладовщики пошли впереди. По обе стороны прохода тянулись некрашеные деревянные стеллажи, висели связки пластмассовых жетонов.
Шестая полка оказалась в углу. Желтый импортный портфель был отгорожен мешками — не сразу бросался в глаза.
— Вы принимали? — спросил Денисов у кладовщика, который стоял ближе других.
— Не, Спирин.
— Сейчас придет, — сказал Сабодаш. — Выдает забытые вещи. Сержант должен еще пригласить понятых.
Кто-то зажег свет над проходом.
— Человек-то жив?
— Жив. Состояние тяжелое.
Послышались голоса. Все тот же сержант, оказывавшийся всю ночь на подхвате, ввел двух женщин. Одну Денисов сразу узнал по черно-серым кошачьим тонам, сумки при ней не было, в каждой руке она держала по чемодану.
— Оставьте чемоданы у входа, — сказал ей Денисов. — Слышите?
Женщина поставила вещи.
— Идите к киоску за сумкой.
Никто ничего не понял.
Вернулась она счастливая, притихшая. Вслед вошел пожилой кладовщик в очках с металлической оправой. Спирин.
— В какое время сдали этот портфель? — спросил дежурный.
Кладовщик поправил очки, повертел приколотую квитанцию.
— Ночью, с последнего поезда.
— Помните, кто сдавал?
— Столько народу… — Похоже, он не хотел ввязываться в историю.
— Жаль.
— Не помним. Истинное слово.
Денисов переставил портфель на стол, ближе к светильнику.
— Осмотрим содержимое. Возражений нет?
— Открывай, — сказал Сабодаш. — Понятые пусть подойдут ближе.
Денисов осмотрел запор.
— Тут не так просто. Портфель-то заперт.
— Погоди, ключ дам. — Кладовщик был согласен помочь, но только наименее хлопотливым образом: в кладовой было полно ключей от невостребованных портфелей, чемоданов.
Денисов отказался.
— Может, кто-то, помимо законного владельца, открывал замок. Тогда вашим ключом мы испортим следы.
— Значит, пока не найдут хозяина, вскрыть нельзя?!
— Эксперт вскроет.
Под Дубниковским мостом бесшумно проскользнула очередная электричка, мелькали оранжевые куртки путейцев. Прибывал утренний скорый — носильщики бежали в конец платформы, разгоняя тележки.
Денисов свернул в зал. Здесь ревели уборочные агрегаты. Зажегся неоновый призыв «Пользуйтесь автоматическими камерами хранения», который на ночь выключали. Влажный мрамор, отмытый уборщицами, казался к утру темным и менее торжественным. Денисов поднялся ко внутренней справочной, та же девица пригласила его войти.
— Я по поводу вчерашнего звонка…
