— Нет, абсолютно ничего не понимаю, — отрезал Ханке. — Как Рената могла попасть в руки подобных типов?
— Это сейчас случается чаще, чем вы думаете.
— Что-то связанное с торговлей живым товаром? Вебер пожал плечами, равнодушно взглянул на архитектора и спросил:
— Ваша невеста хороша собой? — Но в тот же момент сообразил, что задавать такой вопрос влюбленному человеку совершенно бессмысленно, и махнул рукой. — Разумеется, разумеется.
— У меня есть фотография, — живо заявил архитектор. — Ничего особенного, просто любительский снимок.
Достав из кармана бумажник, он порылся в нем и уже собирался вытащить фото, лежавшее между бумажками и банкнотами, когда к столику подошел кельнер и поставил перед Ханке чашку кофе. Архитектор тут же закрыл бумажник, положил возле чашки и принялся торопливо глотать обжигающую жидкость.
— Давно вы ее знаете? — поинтересовался Вебер, показывая на бумажник, в котором осталась фотография. Но Ханке, похоже, совершенно забыл, что собирался ее показать.
— Три года.
— Вы живете вместе?
— Да. Я люблю ее, вы понимаете? Мне приходится много работать, сегодня нелегко пробиться. И я не хотел отказывать себе в этой капельке счастья.
Умолкнув, он уставился в стол. Потом отодвинул чашку и достал сигареты. Вебер подал спички. Ханке глубоко затянулся. Потом негромко сказал:
— Не переживу, если с ней что-то случилось.
— А она отвечает вам взаимностью? — осторожно спросила Виктория.
— Конечно, — фыркнул Ханке, но потом его, видимо, стали охватывать какие-то сомнения, потому что он сразу добавил: — Во всяком случае, до сих пор я был в этом уверен.
— Случались между вами ссоры?
— Время от времени, по мелочам. Господи, у кого их не бывает? Но всерьез мы поссорились только пару недель назад.
— И после этого она исчезла?
Ханке кивнул.
— Дело было так: Рената вернулась домой очень расстроенная. Она подрабатывала официанткой, причем в ночную смену.
— В ночную смену? — переспросил Вебер, которому показалось, что он ослышался.
— Да, в кафе на вокзале, которое работает и днем и ночью. Это было ей удобно, потому что лекции обычно в первой половине дня. И некоторое время все шло неплохо. В молодости многое можно выдержать. Но наступали каникулы, приятели Ренаты уезжали отдыхать, во всяком случае те, кто мог себе это позволить. А она работала без перерыва, чтобы не потерять место, которое давало неплохой доход.
Вебер скептически взглянул на архитектора. То, что девушке Ханке приходилось таким образом зарабатывать на жизнь, резко испортило его мнение об этом человеке. Ханке это заметил и взорвался:
