– Когда вернемся, я все тебе расскажу, – пообещала она сестре. – Да, и мисс Тейлор говорит, что, когда она устроится, я смогу брать с собой Принца. А если дядя Дэвид хорошо попросит миссис Киприани, возможно, приедет Тео со своим щенком.
Втайне Ирэн была очень рада остаться днем в одиночестве. Она прочитает письмо в первую же свободную минуту утра, а затем во время сиесты станет непрерывно читать и перечитывать, притворяясь для Джози, что спит, если та придет поговорить с ней до отъезда с мисс Тейлор.
На самом деле, как слишком часто бывало, свободного времени так и не появилось. До часа сиесты у нее не было возможности даже бегло просмотреть письмо. Наконец она нервно открыла его и прочла – первый раз быстро, затем медленнее.
«Ирэн, любимая,
думаю, дядя с тетей уже сообщили тебе, что связались со мной по поводу одолженной тебе книги, которую твоя тетя вернула без всякой необходимости.
Я специально зашел поблагодарить их – тоже, думаю, без всякой необходимости, так как мог написать или позвонить. Но я очень хотел узнать новости о тебе.
Ирэн, ты не думаешь, что поступила слишком жестоко, не оставив мне свой кипрский адрес, даже после моей просьбы? Захлопнуть перед моим носом дверь после всего, чем мы были друг для друга, после всех проведенных вместе счастливых часов. Ведь ты была счастлива со мной, Ирэн. Ты часто это говорила!
Что ж, я пью чашу унижения – иду на попятный.
Если вернешься и выйдешь за меня замуж, пусть юная Джози проводит с нами каникулы, когда захочет.
Дальше я отступить не могу. Я все еще считаю огромной ошибкой оставить ее в нашей семье. И с моей стороны это не просто эгоизм и жестокосердие, как ты, похоже, думаешь. Большинство людей согласится со мной, что молодожены должны, по крайней мере год-два, пожить для себя – возможно, даже повременить с собственными детьми.
Если Джози не привлекает идея хорошего интерната в Англии, разве не может она остаться с бабушкой? Пусть приезжает к нам на каникулы, да и мы тоже можем посещать Кипр!
Подумай над моим предложением, любимая. Не говори сразу «нет». Я все еще люблю тебя, очень тоскую.
Гай».
Она прочитала и перечитала письмо, полулежа в длинном плетеном кресле на балконе. Ирония судьбы: хотя время цветения апельсиновых деревьев в саду отеля почти закончилось, аромат все еще не выветрился, вызывая в памяти надежды и мечты, наполнявшие ее сердце и ум еще несколько месяцев назад.
Вдруг она услышала, что Джози встает с постели, сунула письмо под подушку и закрыла глаза, притворяясь спящей. Ей не хотелось ни с кем говорить – тем более с Джози.
