— Насколько я понял, теоретически эти черные вполне могут попасть в мою родную реальность, — подал голос Косарев, — а с вашей техникой это невозможно.
— Слушай, точно! Ты с Антоном, а теперь и казаки во главе с хорунжим вполне могут попытаться вернуться домой, — воскликнул я. — У нас в плену несколько пенетраторов, хотя бы один должен поддаться на посулы или угрозы и послужить вам проводником!
При этих словах Зюлин заметно оживился, а Крюков и Косарев впали в задумчивость.
— Вернуться домой — это прекрасно, но я не могу вас оставить в трудную минуту! — сформулировал Влад свою мысль. Антон согласно кивнул, Зюлин слегка переменился в лице, но, посмотрев на Влада, кивнул тоже. Косарев заметил движения хорунжего и добавил, — до конца пойдут только добровольцы! Зюля, пойми это сам, а потом постарайся довести до своих казаков: вы здесь второй день, а мы с Антоном уже больше полугода. И эти ребята стали нам семьей! Но дело даже не в этом… Кто даст гарантии, что чертовы негры не попадут в нашу реальность сами и не притащат туда ядерный заряд. Поверь мне, Зюля, я внимательно изучил историю этого мира и понял — это страшное оружие. Не дай бог оно попадет в руки халифатцев!
— Хорошо, Владка, я понял, — ответил Зюлин, после секундного раздумья, — будем считать, что здесь мы охраняем дальние подступы к нашей Родине!
— А домой мы непременно вернемся, — продолжил Косарев, — вот только сначала раздавим это змеиное гнездо!
Во дворце Великого Чаки царило смятение и страх. Вся обслуга ходила на цыпочках, стараясь не попадаться лишний раз на глаза императору. Узнав о разгроме лучшей воинской части и пленении полковника Йенге, отец нации впал в жуткую злобу. Он лично расстрелял несколько своих внуков, сумевших ускользнуть после разгрома десантного отряда.
Лишь через несколько дней, отбушевавшись (за это время безвременная кончина постигла четверых слуг, попавших живому богу под горячую руку), император успокоился настолько, что уже мог связно мыслить. Срочно был собран совет шефов Корралей. Пожалуй, только Мартин спокойно пришел на совещание, не опасаясь последствий гнева отца. Остальные офицеры совершенно справедливо приготовились к смерти.
— Куда смотрела разведка?! — вперив пылающий взгляд в Оскара Розенблюма, вопросил Чака. — Кто мне докладывал, что противник вооружен кремнёвыми мушкетами? Кто мне говорил, что у них парусные корабли с допотопными пушками. Чем они стреляют, если от попадания в любую точку тела человек рассыпается как труха?
