– Ну и что он мне сделает? – расхохотался Кантор. – Тоже мне, напугали!
– Это те самые ромашки, что он подарил Азиль? – засмеялась Ольга. – Так вот откуда они взялись!
– Именно оттуда, – кивнул король. – И хватило же наглости!
– О, мы, горячие мистралийские парни, ради прекрасных дам и не на такое способны! – Кантор широко улыбнулся, вспомнив, что претерпел товарищ Пассионарио ради все тех же прекрасных дам. – И скажите честно, разве Азиль того не стоит?
– А Ольга? – хитро поинтересовался его величество.
– Ольга – это само собой. Только она не питает такой страсти к цветам, как несравненная Азиль. Ради Ольги я бы без колебаний ополовинил вашу королевскую библиотеку, но поскольку вы и так позволяете ей там рыться, то это не имеет смысла.
– Какой я предусмотрительный! – порадовался король. – В некоторых вещах. Если бы у меня еще хватило ума не давать опрометчивых клятв…
– Я бедный, несчастный, никто меня не любит, все меня обижают… – плаксивым голосом проныл Кантор, откровенно передразнивая страдающего фигней короля.
– Ты, по-моему, уже просто хамишь, – обиделся его величество. – Не перебивай меня на каждом слове! И вообще, Ольга, пошли-ка ты его в лавку за сигарами, а пока он будет ходить, мы спокойно пообщаемся.
– Никуда я не пойду! – заявил Кантор, которого понесло. – Так я и согласился оставить девушку наедине с вами! Да еще в таком платье! Не успею я за дверь выйти, как вы наденете на нее чулки, которые вам так нравятся, и займетесь чем-нибудь неподобающим. Ольга, а у его величества действительно такой большой и толстый, как говорят его придворные дамы?
– Шуточки у тебя! – обиделась Ольга. – Ты точно озабоченный какой-то!
– А еще наглый, бессовестный и совершенно бестактный, – добавил король, у которого явно лопнуло терпение. – Ольга, я могу тебя попросить об одном одолжении? Сделай мне чаю, пожалуйста.
– Вы драться не будете? – уточнила Ольга, поднимаясь.
– Что ты, – заверил ее Кантор. – Даже если его величество и захочет съездить мне по морде за мою наглость и бестактность, у него не хватит на это сил. Он меня просто не догонит.
Король проводил Ольгу взглядом, убедился, что она дошла до кухни и загремела посудой, после чего перевел взгляд на Кантора. Он больше не улыбался, и в его бесцветных глазах светилась холодная властная жестокость.
– Придержи свой язык, – угрожающе произнес он, глядя на Кантора в упор, – или ты сегодня пожалеешь о том, что он у тебя вообще есть.
