– Во-первых, ей неловко, что вы слышали ее вопли. А во-вторых, она одета в такое непристойное платье, что…
– Это какое? То черное, облегающее, и невероятно короткое?
– А вы что, его видели?
– Разумеется, видел. Она в нем приходила ко мне в гости. Кстати, к нему очень идут черные ажурные чулки. Она чулки надела? Нет? Зря. В следующий раз попроси, чтобы надела.
Кантор едва сдержался, чтобы не заехать его величеству по морде.
Ты что, охренел, сказал внутренний голос. С каких это пор ты вдруг стал таким ревнивым? Да что бы там ни было между ними раньше, тебе-то что?
А что, я должен сидеть и молча выслушивать намеки на то, что он лучше меня знает мою девушку, обиделся Кантор. Да будь он хоть сто раз король, если он еще раз позволит себе…
Расслабься, перебил его внутренний голос. Не будь жлобом. Что это с тобой, в самом деле? Неужто вправду ревнуешь?
Он мне нарочно все это говорит, возмутился Кантор. Чтобы оскорбить.
Говорю тебе, расслабься, хихикнул внутренний голос. Чего кипятиться? Это же он тебе завидует, а не ты ему.
– Ты чего замолчал? – спросил король. – Ревнуешь, что ли? Тоже мне, дон Тенорио нашелся! Нашел к кому ревновать… Посмотрись в зеркало, страдалец, и успокойся. Никуда она от тебя не денется.
– Да с чего вы взяли? – Кантор почти безукоризненно сделал удивленные глаза и продолжил: – Я вообще не ревнив, и мне совершенно все равно, что там между вами было и где вы видели Ольгу в этом развратном платье, в котором, на мой взгляд, только трахаться можно. Но если у вас есть какие-то намерения на будущее, то я вам ее не отдам, так и знайте. А ваше заявление насчет зеркала – полная фигня, рассчитанная на идиота. И оно вовсе не доказывает, что вы не нравитесь женщинам, а доказывает лишь то, что вы не нравитесь сами себе.
– Что поделать, уж такой у меня утонченный вкус, – его величество с печальным вздохом развел руками. – Королевское воспитание, как-никак… Да ты не кипятись, нет у меня на этот счет никаких намерений, и не было между нами ничего… Это я тебе прямым текстом говорю не потому, что за идиота считаю, а чтобы не мучился подозрениями и не устраивал девушке сцен. Или, может, тебе тоже слово чести дать? А то в последнее время что-то все у меня его требуют. А насчет платья пусть Ольга тебе сама расскажет, забавная была история… Просто слишком длинная, а у меня нет настроения рассказывать.
– Я заметил, что у вас нет настроения, – кивнул Кантор. – Это из-за вашего плохого настроения вы говорите мне всякие гадости?
