— Здесь три сотни. Как и уговаривались.— Голос, прозвучав глухо в пустом помещении, отдался эхом от стен.
— Пора,— бросил священник, и его люди выступили из темных ниш с мушкетами на изготовку. Спутники Пламмера подались вперед, и в тот же момент за спиной у них выросли те двое, которых Монсени оставил у дверей.
— Какого черта? Что еще…— начал Пламмер и осекся, увидев в руке Монсени пистолет. — Вы священник?
— Полагаю, нам всем стоит проверить, что именно мы покупаем,— не отвечая на вопрос, сказал Монсени, стоявший теперь в окружении трех своих людей.— Я пересчитаю деньги, а вы — на пол. Лежать и не шевелиться.
— Ну уж нет! — возмутился Пламмер.
— На пол,— повторил священник уже по-испански, и его люди, закаленные годами службы на флоте, легко уложили всех троих на каменный пол крипты. Монсени подобрал туго перевязанный пакет и, отодвинув ногой золото, положил его в карман. — Убейте их.
Сопровождавшие Пламмера были испанцами, служившими в британском посольстве, и они, услышав приказ, попытались протестовать. Сам Пламмер ухитрился подняться, но священник просто выставил кинжал, позволив англичанину напороться на него. Лезвие прошло между ребер и отыскало сердце. Двое других умерли так же легко. Все произошло быстро и практически бесшумно.
Каждому из подручных Монсени вручил по пять золотых гиней — щедрое вознаграждение.
— Англичане,— объяснил он, — намеревались прибрать к рукам Кадис. Они называют себя нашими союзниками, а на самом деле предают Испанию. Сегодня вы защитили своего короля, свою родину и святую церковь. Адмирал будет доволен, а Господь вознаградит вас.
Обыскав тела, священник нашел несколько монет и нож с костяной рукояткой. У Пламмера под одеждой был пистолет, старый, тяжелый, ненадежный, и Монсени отдал оружие одному из моряков.
Три тела втащили наверх по ступенькам, проволокли по нефу и отнесли к ближайшему молу. Отец Монсени прочел короткую молитву, после чего убитых сбросили в море. Они упали на камни, туда, где бушевали, взбивая белую пену, волны Атлантики. Священник запер дверь собора и отправился домой.
На следующий день в крипте обнаружили кровь. Поначалу никто не мог дать вразумительного объяснения ее появления там, а потом женщины, пришедшие в собор молиться, начали говорить, что это, должно быть, кровь святого Сервандо, одного из небесных покровителей Кадиса, покоившегося некогда здесь, но перевезенного затем в Севилью, оккупированную ныне французами. Кровь, утверждали женщины, была верным доказательством того, что святой чудесным образом покинул захваченный врагом город и вернулся домой. Их убежденности в этом не поколебала даже страшная находка у волнолома трех изувеченных тел. Чудо, говорили они, и весть о чуде распространилась вскоре по всему городу.
