Привычно пройдя на входе томограмму мозга и анализ ДНК, Федор попал в исследовательский комплекс. Кивнув полировавшему свой травматик дяде Васе, он подошел к огромной гермодвери и отточенным движением нажал кодовую комбинацию на видавшем виды запорном устройстве. «6-6-6» – с металлическим звуком защелкнулись кнопки. Дверь плавно отошла в сторону, и взору предстала святая святых – лаборатория по изучению мозга. Собственно, Феде было глубоко параллельно, что там изучалось, он приходил сюда возиться с тряпкой и ведрами и изредка получать зарплату.
Плакат на стене призывал к высшим мерам Техники Безопасности и необходимости ношения биологической защиты. Достав из шкафчика бахилы и прозрачный дождевик, Федя взял в руки инвентарь и поплелся выполнять свою нелегкую, но такую необходимую стране работу. В одном из боксов лаборатории, в которой ему ежедневно приходилось мыть пол, стоял огромный резервуар со стальными заклепками и мощными бифокальными стеклами, в котором среди кучи проводков в бесцветной жидкости плавала какая-то серая масса. Собственно говоря, она была здесь всегда, с самого первого дня его работы. Федя не был любопытным человеком и научные изыскания его не интересовали, поэтому после пары попыток найти и стащить что-нибудь хоть как-то похожее на что-нибудь ценное, попытки поглубже исследовать лабораторию прекратились как-то сами собой. В этот раз все было иначе. Его группа как раз проходила курс по нейрохирургии, но, так как макетов не было, а добровольцев не находилось, устройство мозга пришлось изучать по плакатам. Завтра зачет, промелькнула в голове непрошенная мысль. Зачет, а ведь ты ничего не знаешь! А ведь если тебя отчислят, прощай общага и пиво, здравствуй армия! Выход есть, сказал ему все тот же внутренний голос. Залезь в резервуар – ведь на нем табличка, на которой написано «МОЗГЪ». Залезь, посмотри, никто не узнает.
Федор поломался для вида, потом подошел к резервуару и отщелкнул тяжелый запор. Откинув крышку, он смог, наконец, увидеть ЕГО – мозг всей мировой революции! Впрочем, Федору было монопенисуально, чей это мозг. Главное, это зачет по нейрохирургии. Покопавшись в ведре, Федор выудил из мыльной воды и решительно натянул свои красные перчатки из плотной резины, что он носил на работе, чтобы не портить маникюр – после переезда в Москву Федор уже успел стать закоренелым метросексуалом. Мозг. Теперь он в его руках. Аккуратно приподняв серую склизкую массу, истыканную иголками с которых тянулся вглубь комнаты целый жгут проводков, Федор поднес ее к глазам и принялся изучать. Где-то на тридцатой секунде остатки насморка все-таки дали о себе знать. В носу засвербило, защипало, и на свет был рожден совершенно эпических размеров чих. Серая масса выскользнула из рук и, утробно булькнув, исчезла в недрах своего «аквариума». «Ну его нахрен», подумал Федор, «плакаты видел, мозг в руках подержал. Многие и не держали, значит сдам гарантировано. На крайняк еще портвейном поддержу»
