— А что тебе больше всего понравилось?
— Когда ты была с тремя парнями. Класс!
— Ага, мне тоже это нравится. Трэвис, а тебе нравится, что я сейчас делаю?
— Конечно. — Он улыбнулся, прижимаясь щекой к перегородке. — Продолжай.
Она бросила взгляд на часы. Боже, в этой дыре время ползет как черепаха! Ну ничего, это все временно. В пятницу она возвращается в Лос-Анджелес. Агент нашел для нее фильм, три дня съемок, а потом — самолет на Гавайи, где ждет богатый араб. От этих арабов немного воняет, но зато они любят порно, потому что у них в Арабии такого нет. Во всяком случае, у арабов куча денег, которые они швыряют направо и налево, и она знает двух актрис, которые вышли замуж за шейхов и уехали туда жить. Изи пыталась представить себе, что это за жизнь — в странах, которые похожи на один сплошной пляж Малибу. Удовлетворяешь прихоти какого-нибудь араба и живешь в замке. У нее тоже может быть такое. Все возможно.
— Кусни, — попросил Трэвис. — Сильнее. Давай. Изи. Сильнее!
Она трудилась, поглядывая на часы.
— Я твой большой поклонник, Изи, — сказал Трэвис. — Месяц назад я видел тебя в «Шлюхе». Сильней! Это же не укус! Я видел тебя в «Шлюхе». Классная картина! Мне бы такую работку, чтобы снимать такие картинки! Я бы справился!
Она хмыкнула. Секунды ползли.
— Я видел тебя в «Трех Крестах», в Лос-Анджелесе, — продолжал тот. — Ты раздавала автографы. Ты на моем билете расписалась?
Что-то с часами, решила она. Потом почувствовала, что он вздрагивает, и приготовила «клинекс».
— Я люблю тебя, Изи, — сказал Трэвис. — Подожди минутку. Постой. — Он отодвинулся от дыры. — Я тебя люблю, слышишь?
— Конечно, — откликнулась она. — Давай, Трэвис, завершим наше дело.
— Обязательно. Только подожди. — Он достал из расшитой серебром кобуры «кольт» сорок пятого калибра. С изысканной гравировкой и перламутровой рукояткой. На поясе — патронташ с тремя десятками патронов, как минимум. — Ты мне столько раз снилась. Такие яркие сны!
— Ну давай, Трэвис! — Она услышала металлический «щелк». Что еще придумал этот псих? — Давай, парень!
— Держи шире, — сказал он и сунул в отверстие дуло «кольта». — Чери Дэйн я тоже любил, — добавил он. С той стороны послышался рвотный спазм.
И спустил курок.
Гулко грохнул выстрел. «Кольт» дернулся в руке.
Он услышал, как упало со стула ее тело. Он вытащил револьвер и увидел, как с окровавленного дула капает.
Затем быстро застегнул штаны и пнул ногой в дверь кабинки.
Хлипкая дверь слетела с петель. Бритоголовый уже вскочил — этакая потрясенная гора плоти. В какой-то из кабинок распахнулась дверь. Из нее выскочила девица восточного вида, увидела «кольт», истерически завизжала и захлопнула дверцу обратно. Из другой выглянул мужчина; скуластое лицо исказила гримаса ужаса.
