— Вот-вот, любезный, присмотрите, возлагаю на вас самые обширные надежды, — проговорил Юрий Анатольевич, приветливо улыбнувшись. — Тем более вы мне симпатичны, у вас все-таки редкое лицо. Помогите спасти Кристиночку. Я вижу, что она вам нравится. Ведь я не ошибся? Ну, скажите, нравится?!
Андрей слегка смутился от такого впрямую заданного вопроса. Хотел ответить, что нравится, конечно, нравится… Но в памяти вдруг всплыла спящая Марианна, ее удивительное, необычайной красоты лицо, голубой глаз, который он видел, подняв веко, и, немного помявшись, выдавил:
— Немного, пожалуй, нравится.
Юрий Анатольевич воспринял эту заминку в пользу своей дочери.
— Ну, вот и славно! — обрадовался он. — Помогите вытащить ее из этой отвратительной трясины… Я бы хотел видеть своим зятем такого воспитанного и симпатичного молодого человека, ведь приятные лица встречаются сейчас так редко. Выродились, выродились!.. Я возглавляю Всемирное общество выдающихся личностей, уж мне, как никому, известно, насколько редко встречаются такие… — он хотел еще что-то добавить, но передумал. — Кстати, возьмите на всякий случай и мой номер телефона. Он протянул визитку. Андрей сунул ее в карман не читая.
— Хорошо, я сделаю все, что возможно.
— Ну что же, мне, пожалуй, пора.
Юрий Анатольевич поднялся из кресла.
— Да, знаете что, опасайтесь этой старухи. Я знаю, что она плеснула одному из Кристиночкиных ухажеров в лицо кипятком, и он, бедняга, долго лечился в больнице, теперь один его глаз почти не видит. И, представьте, ей за это ничего не было: сумасшедшая, что возьмешь. Однако не смею задерживать вас, мой любезный.
Юрий Анатольевич протянул руку для прощания. Андрей пожал ее.
— Да, кстати, в последний раз она не предлагала вам совершить какой-нибудь странный… эдакий какой-нибудь экстравагантный поступок? — не разжимая рукопожатия, спросил Юрий Анатольевич, прямо и как-то застыло глядя в глаза.
— Ну… — замялся Андрей, — она говорила, что вы не папа, а якобы ее бывший муж…
— О! Эти ее фантазии совершенно безобидны, — рассмеялся Юрий Анатольевич. — Ну а совершить какой-нибудь поступок, связанный, например, со смертью или какой-нибудь опасностью, она вам не предлагала?
Андрей колебался. Рассказать ее папе о Гоше, труп которого они собираются перепрятывать сегодняшней ночью…
— Нет, — решительно выговорил он, — ничего такого не было.
Еще какое-то мгновение Юрий Анатольевич, крепко сжимая его руку, пристально глядел в глаза, наконец отпустил ее.
