Так вот, когда он спросил предков, что, собственно, им не нравится в Джин, а они ничего толком не смогли ему ответить, Марк вспылил. Пожалуй, у него были для этого основания. Наши родители — люди далеко не глупые и обычно умеют четко разъяснить, что имеют в виду. Какие же в этот раз они привели доводы против Джин?
— Встречи с ней будут мешать твоей учебе, — сказал отец.
Мог бы придумать что-нибудь получше. Оценки у Марка хорошие. Он учится гораздо усерднее, чем я. Впрочем, ко всему, что делает, брат подходит серьезно. Короче, я не могу винить Марка за то, что он не сдержался. Отец не остался в долгу и наговорил много такого, чего говорить не следовало. Марк от злости покраснел и тоже высказал много лишнего. Тут к схватке присоединилась мать, и поднялся такой крик, что, казалось, облупившиеся стены нашей кухни сейчас обрушатся.
Я вжалась в стул, глядя в свою тарелку с клубничным пирогом. Есть мне уже не хотелось. Я не в восторге от Джин, но, по-моему, предкам не стоило так наезжать из-за неё на Марка, по крайней мере, сейчас, когда мы все собрались к завтраку.
Такого скандала в нашей семье не было уже давно. В последний раз нечто подобное было еще в Бруклине, когда мы с Мирком одолжили машину у родителей, не предупредив их об этом. Они заявили в полицию, что машина угнана. Потом из-за этого маленького недоразумения мы пару месяцев считались наказанными. В общем, ничего страшного. Однако на сей раз для Марка это было серьезно.
— Мне шестнадцать лет! Я знаю, что делаю, — кричал Марк.
Родители в ответ рассмеялись, и лучше бы они этого не делали. Марк пришел в бешенство. Он схватил свой пирог с явным намерением запустить им. Я уже представила, как он смачно врежется в стену. Однако Марк сдержался, швырнул пирог на тарелку и вылетел из кухни, со всей силы хлопнув дверью. Стекло в двери задрожало, но все же не вывалилось.
Отец с матерью побледнели, переглянулись через стол, покачали головой, но не произнесли ни слова.
Немного позже отец сказал мне:
— Вы опоздаете в школу.
Голос немного дрожал. Очевидно, ссора его сильно расстроила.
Наши родители вообще стали немного нервными в последнее время — с тех пор, как мы перебрались сюда. Я думаю, это связано с переездом и обустройством на новом месте, хотя они должны были бы привыкнуть. Из-за их работы мы постоянно переезжаем. Темная Долина — наше шестое пристанище за последние восемь лет. Все это нелегко для них, как, впрочем, и для нас с Марком. Мне трудно с кем-то по-настоящему подружиться, когда знаешь, что через год придется уехать и оставить друзей. Мама осуждает меня за то, что я склонна к одиночеству, но что прикажете делать? Зачем привязываться к людям, когда заранее известно, что общение будет непродолжительным?
