25.07.
Ночь. Ярко освещенная внутри палатка — Ленкомната («Ленинская комната»).
За длинным столом (он завален списками и бумажками-донесениями на дозы) пишут офицеры роты.
Миша заклеивает в конверты благодарности.
Бумаги совсем задавили замполита.
Я: Все-таки главная наша работа — на AЭC, а не в лагере.
Замполит: Ошибаешься! Я тоже так думал поначалу…
Из рабочего блокнота командира взвода
радиационной разведки
0,3 мР/ч. Лагерный фон
В лагере уровень был 0,3 миллирентгена в час.
Как-то — солнышко призакатное — сошлись после работы я, Володя — командир 3-го взвода, еще кто-то.
Стоим, треплемся расслабленно.
Ну, и курим.
Подходит Андрей — замполит[22] роты, тоже становится в кружок.
Вытягивает пачку, чтоб закурить, и сигарета выскальзывает вниз — наземь.
Белая — то есть с фильтром — сигарета. Импортная.
Дефицит. (Курево всегда дефицит в местах вроде Чернобыля.)
Белая заманчивая сигарета с фильтром валяется у наших сапог.
А мы на нее смотрим — офицеры радиационной разведки…
Замполит наклоняется, поднимает ее, обдувает и закуривает.
Все остальные — каждый про себя — вздыхают с облегчением: а то добро пропадает… Уровень-то в сравнении с нашими рабочими — игрушечный; обдуть от пыли — ничего не будет, тут всего лишь пара десятков нормальных уровней…
…«Быстро поднятая сигарета не считается упущенной»…
0,3 миллирентгена в час. Лагерный фон.
Появился в моей роте рядовой Шапиро.
Среднего роста, темноволосый, кругловатое лицо, карие большие, чуть навыкате глаза. Рядовой как рядовой. Ничего особенного.
Но это — для меня.
Это для меня — ничего особенного.
Потому что через недельку подходит ко мне особист — представитель в батальоне Особого отдела (по борьбе со шпионажем и политической неблагонадежностью вообще) — и интересуется: а как Шапиро?
Да:., никак, в общем-то. Обыкновенно. А в чем дело?
