— Тогда возьми пирожное.
Она указала рукой на блюдо, и Гектор заметил, что ее накрашенные ногти не были ни закругленными, ни квадратными, а были заострены почти как когти. На каждый палец было надето по кольцу с темным блестящим камнем внушительных размеров.
— Ешь, сколько хочешь. Мне привозят их издалека. Здесь никто не умеет делать такие изысканные вещи. — Она как-то злобно рассмеялась. — И мало кто заслуживает их.
Гектор не нуждался в дополнительном приглашении. Он кинул одно из пирожных в рот и почувствовал его изумительный вкус и сладость медленно таявшего шоколада. Безотчетно он проглотил следующее и схватил еще два. Он готов был запихать в себя их все, но тут внезапная дрожь пробежала по его позвоночнику, и он справился с собой. Леди Мандибл сверлила его немигающим взглядом, чуть наклонив голову набок и попеременно открывая и закрывая веер.
Бесшумно — как он, по-видимому, делал все — подошел Герульф. Гектор подумал, что он похож на существо, когда-то жившее, умершее и похороненное, а затем восставшее из могилы. Герульф налил Гектору стакан имбирного лимонада из графина. Затем он наклонил серебряный кувшинчик над чашкой с узорами, и в нее потекла струя темной жидкости. Из-под манжет Герульфа высунулись костлявые запястья с пульсирующими синими венами. Горьковато-сладкий аромат жидкости был хорошо знаком Гектору. Это был аромат одного из самых дорогих сортов кофе. Отец угощал им дома крупных виноторговцев. От кофейного запаха в смеси с ароматом сладостей и имбирного лимонада, а также от аромата духов, источаемого хозяйкой, у Гектора слегка закружилась голова.
Леди Мандибл взглянула на него с насмешливым вызовом и в тот момент, когда он хотел взять очередное пирожное, протянула руку к блюду сама, коснувшись пальцами его руки. Гектор вздрогнул: ее кожа была холодна как лед, а ногти остры как бритва.
— Ты, кажется, тоже привез мне кое-что? — произнесла она.
Герульф подал ей стопку книг, присланных Периджи, и нож. Леди Мандибл одним резким движением разрезала бечевку и, положив стопку на стол, развернула клеенчатую ткань. Она взяла верхнюю книгу и раскрыла ее в середине, где всю страницу занимало цветное изображение бабочки. При виде его сердце Гектора сжалось: эта красота живо напомнила ему о прошлой жизни, но также и о задаче, стоявшей перед ним в данный момент. Если он действительно хочет отомстить барону, он должен добиться, чтобы ему дали эту работу.
— Argynnis paphia, —
