и в декабре 1851-го.
[7]Два месяца тому назад, 18 марта, ваши братья из парижской армии, возмущённые трусами, продавшими Францию, побратались с народом. Сделайте, как они!
Солдаты! Наши дети и наши братья! Слушайте, что мы говорим, и пусть решает ваша совесть!
Мадам Дидье подплыла к воззванию, прочла несколько первых строк и заискивающе обратилась к Шарло:
— Послушай, дружок, что бы ни говорил твой почтенный дядюшка, всё может случиться. Поэтому… поэтому… — Она явно не находила слов.
— Что «поэтому»? — Кри-Кри насторожился. Он даже забыл о намерении отстоять своё законное право на отдых.
— Стоит ли украшать кафе такими вот объявлениями? Не лучше ли мало-помалу снимать со стен и эти картинки? — Мадам Дидье выразительно ткнула пальцем в один из плакатов: на нём был изображён в карикатурном виде глава версальского правительства Адольф Тьер.
— Снять плакаты «Пер Дюшена»? Да ни за что! — отрезал Шарло. И, вспомнив наиболее убедительный для хозяйки довод, добавил: — Так поступают только враги Коммуны!
Заплывшие жиром глазки мадам Дидье беспокойно забегали.
Хозяйка «Весёлого сверчка» всегда посматривала на стены своего кафе с опаской. Со дня 18 марта Кри-Кри любовно украшал их плакатами и карикатурами популярной революционной газеты «Пер Дюшен», которая беспощадно высмеивала версальских министров.
«Ах, старая ведьма! Ты ждёшь не дождёшься версальцев. Никогда их тебе не увидеть!» — подумал Кри-Кри, а вслух сказал:
— Мой рабочий день окончен, мадам Дидье!
Старуха раскрыла рот от удивления, но Кри-Кри уже был за дверью, откуда донёсся его насмешливый голос:
— До свидания, мадам Дидье!
Мадам Дидье тяжело вздохнула, вдруг поняв, что её власть над Кри-Кри утеряна безвозвратно. Несмотря на видимую покорность своего подручного, она начинала его побаиваться. Ох, с каким удовольствием она надавала бы ему затрещин, как бывало прежде!
Но, увы, минувших дней не вернёшь, и о затрещинах, пожалуй, придётся забыть навсегда.
Глава вторая
«Весёлый сверчок» превращается в клуб
Жилище Кри-Кри — или, вернее, место, где он ночевал, — находилось на заброшенном пустыре, примыкавшем к помещению кафе «Весёлый сверчок». Когда-то оно служило пристанищем для сторожа, охранявшего большой фруктовый сад банкира Дюкема.
Днём Шарло никогда не удавалось ни минуточки отдохнуть в собственном «особняке», как мальчик называл своё скромное обиталище.
Сторожка Кри-Кри действительно стояла особняком от других жилых и торговых зданий. Высокий каменный забор отделял пустырь от соседних строений, а со стороны улицы Фонтен-о-Руа тянулась железная ограда. Дикий виноград причудливо разросся вдоль всей решётки, и его зелёная густая листва сделала её непроницаемой для глаз.
