Знакомство завязалось в дилижансе.
Жаку дилижанс казался неслыханной роскошью. Шутка ли, проезд стоил шестнадцать су[7] каждое лье.[8] А от Труа до Парижа было не более и не менее, как тридцать пять лье.
Вот почему, когда он увидел огромную, громоздкую карету с большущими колёсами и впряжённой в неё шестёркой разномастных лошадей, всю увешанную сзади и с боков различным багажом, Жак почувствовал уважение к невиданному экипажу, словно тот был частью самого Парижа. Он протиснулся со своим небольшим тюком в двери дилижанса, но грубые окрики пассажиров, которым он, продвигаясь по узкому проходу, поневоле наступал на ноги, чуть не заставили его отступить. Однако раздумывать было некогда, и Жак плюхнулся на свободное место.
Кучер в обшитой серебряными галунами куртке и в красном жилете, исполнявший одновременно роль кондуктора, быстро пересчитал путешественников, проверил их билеты. Вскочив на правую переднюю лошадь, он дал знак второму извозчику, сидевшему на облучке. Тот вытянул лошадей длиннющим бичом, и дилижанс, подпрыгивая, с грохотом покатил по ухабистой, изрытой колдобинами дороге. Сначала у Жака закружилась голова от оглушительного грохота колёс, а тут ещё цепи, которыми был подвязан багаж, не переставая скрипели. Но мало-помалу Жак освоился и огляделся.
Справа от него сидела худенькая старушка с корзинками, баульчиками, саквояжами и огромным ридикюлем, заслонявшим от Жака её лицо, слева — молодой парень в городском платье. Парень сидел, совсем съёжившись, потому что по другую сторону от него поместился плотный мужчина, дворянин, как про себя определил его Жак. Ручного багажа у дворянина не было, но зато он держал большую клетку с зелёным попугаем. Дворянин был явно из небогатых: такие не владеют собственными каретами, на своей земле не сидят, зато спеси у них хоть отбавляй. Особенно, когда им приходится сталкиваться с простолюдинами. Они ими гнушаются, их презирают. Но что поделать, если карман не позволяет избегать тесного с ними общения!
К путешествиям дворянин, видимо, привык. Дилижанс не казался ему, как Жаку, в диковинку. Он чувствовал себя здесь как дома и с соседями не церемонился. Освободившись от шейного платка, дворянин передвинул клетку и для большего удобства поставил её на колени молодому человеку, а тот съёживался всё больше и, казалось, становился всё меньше.
Жак исподлобья наблюдал за этой сценкой. Всё было ему интересно: и попугай, которого до сих пор Жак видел только на картинках, и оба пассажира. Особенно привлёк его внимание парень, по всей вероятности его однолеток. Одет по-городскому, наверное бывалый, а вишь какой тихоня! Платил-то он небось за билет, как все, а сбросить клетку не смеет.
