Он неловко поднялся и наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб.
— Если ты думаешь, что я ухожу из-за того, что проиграл, то ты абсолютно права. Но завтра я намерен взять реванш на теннисном корте.
Джасинда улыбнулась и поднялась с пола.
— Это будет справедливо, — согласилась она.
Она достала из стенного шкафа его клетчатый шарф и пальто из верблюжьей шерсти. Филип взял их из ее рук, бросил на софу и притянул ее к себе.
— Добыча принадлежит победителю. Так как ты победила, я весь твой. — Откинув назад прядь ее волос, он продолжал: — Я даже могу согласиться остаться здесь на всю ночь.
С мягким поцелуем она выскользнула из его рук.
— Я не хочу воспользоваться преимуществом в минуту твоей слабости, — парировала она.
— Могу я задать тебе вопрос? — спросил он после продолжительного молчания.
— Да, — насторожилась она.
— У тебя есть кто-нибудь еще? У меня такое ощущение, что между нами словно бы появился барьер.
Джасинда изумленно смотрела на него.
— Филип, я думаю, что у нас много общего и что мы могли бы стать очень близкими друг другу людьми. Я просто… — она беспомощно пожала плечами, — я просто не хочу спешить с этим. Вот и все.
— Я думаю, что могу понять это. И хотя мне это не нравится, — добавил он, — но я принимаю твои условия.
Улыбнувшись, он поцеловал ее в слегка приоткрытые губы.
— Я чувствую себя так, как будто не воздаю им должное, — сказал он печально.
Смеясь, она повернула его лицом к двери.
— Спокойной ночи, Филип.
— Завтра теннис. Я заеду за тобой к двум часам.
— Хорошо.
Джасинда еще долго стояла у двери после ухода Филипа. Был конец сентября, и листья из зеленых превратились в ярко-красные и золотистые. Джасинда любила это время года. Если бы она сказала кому-нибудь, что ей нравится, как шуршат осенние листья, многие бы ее просто не поняли. Она слышала их шорох под ногами, когда шла по улицам, а когда просыпалась ночью, то слушала, как, кружась на осеннем ветру, они с шелестом падали на тротуар, и это ее успокаивало.
Пока она еще не могла сказать, что Арканзас занял в ее душе место родного города. Но она должна была признать, что он стал ей гораздо ближе. Таковы люди. Ее ухо теперь настолько привыкло к местному акценту, что она едва замечала его. Джасинда привыкла к тому, что незнакомые люди иногда дружески заговаривали с ней на улице только потому, что у них было хорошее настроение. Но, конечно, она все еще скучала по Нью-Йорку.
Была уже глубокая ночь, а Эрик все еще работал в мастерской, доводя до совершенства детали своего последнего изобретения. Это был ветровой генератор, который будет вырабатывать переменный ток вместо постоянного, а его изготовление обойдется намного дешевле, чем генератора постоянного тока. Все почти готово. Уже даже самые крупные детали были тщательно обработаны.
