Клод взглянул на Эмили. Она была так беззащитна и одинока. Он мог бы быть ей хорошим мужем, но быть ей хорошим братом…
— Думаю, — медленно проговорил он, — твоя мать тоже не до конца верила, что их мечты были напрасны.
— Но они оба сделали так, что нашим надеждам не суждено было сбыться… Не могу им это простить. Мама могла бы рассказать мне. Тогда все было бы по-другому. Я бы ни за что не влюбилась в тебя.
— Но ведь ты знала, что отец подарил ей «Дезире»? Могла бы подумать… — заворчал Клод. — Почему ты мне ничего не сказала?
— Я как раз собиралась… В то утро, когда мы с тобой так и не встретились. Я представляла, как покажу документы на виллу, а потом порву их на твоих глазах. Чтобы ты не сомневался, что мне нужен только ты, а не твоя вилла. — Эмили застонала от ярости. — Господи! За что нам это?! Романтические бредни!.. Все так ужасно. — Немного успокоившись, она спросила: — Клод, а ты никогда не догадывался, кто я?
— А я должен был догадаться? Да я понятия не имел, что ты вообще существуешь. Отец всегда приходил в ярость, стоило мне только упомянуть об озере Надин и вилле. Да он не то что имени твоей матери не произносил, он даже про Америку никогда не говорил. А мать ее иначе чем «заграничная шлюха» не называла. Прости меня…
— Это же не ты говорил, — усмехнулась Эмили.
— В тот вечер, когда я прилетел в санаторий, он вынужден был мне все рассказать. Телефонный звонок, конечно, встревожил его. Отец понимал, что наши отношения нужно срочно прекратить, а для этого был только один способ — рассказать мне всю правду.
— Она должна была сказать мне, — стояла на своем Эмили. — Почему она мне ничего не сказала?
— Наверное, по той же причине, по которой молчал отец. Они оба хотели унести в могилу свою тайну. У тебя своя жизнь. Мать не хотела, чтобы тебя преследовали призраки. К тому же она не знала, что сейчас происходит с ее возлюбленным. Ей хотелось, чтобы ты не чувствовала себя обделенной. Хотела, чтобы ты считала, что выросла в счастливой семье, где родители по-настоящему любили друг друга.
Эмили в отчаянии обхватила голову руками. Она болела нестерпимо. Хотелось сжать ее до того, чтобы она хрустнула и боль куда-нибудь ушла.
— Наверное, ты прав, — прошептала она. — Зачем я только сюда приехала? — Она закусила губу и опять внимательно посмотрела на Клода.
— Ты ведь догадывался, что я что-то скрываю? Так?
— Так, — мягко ответил он. — Только я не понимал, что именно. Я убедил себя, что это просто часть романтической любовной игры, в которой обязательно должны быть тайны. Я считал, что торопиться некуда. Придет время — и все секреты и запреты исчезнут сами собой. — Клод помолчал, потом грустно кивнул сам себе. — Вот и пришло это время. Больше никаких секретов.
