Вряд ли она согласится. Нет, это просто невозможно! Виктория и Джедидайа были женаты всего девять месяцев и уже ждали своего первенца. Они так любили, так нежно заботились друг о друге, что Мэри не желала навязываться своим друзьям в это бесценное для них время. И был еще один момент — созерцание счастливой любви лишь усиливало ее собственное одиночество.
Однако что же ей делать? Куда идти? Она должна как можно скорее освободить дом приходского священника. Новый викарий со своей большой семьей уже целый год снимал жилье в деревне. Хотя преподобный Диллер давно имел полное право поселиться в удобном двухэтажном доме из красного кирпича рядом с церковью, именно он настоял на том, чтобы смертельно больной Роберт Фултон окончил свои дни в привычной обстановке.
Мэри провела дрожащей рукой по лбу, подняла глаза к небесам и прошептала:
— Пожалуйста, Боже, пошли мне знак. Пожалуйста, помоги мне принять решение.
Послышался стук копыт. Мэри обвела взглядом болота и увидела черного жеребца, с головокружительной скоростью несущегося прямо на нее. Всадник в темной одежде низко пригнулся к мощной шее, обхватив длинными ногами бока коня.
Мэри словно окаменела, невольно очарованная красотой слившихся в единое целое животного и человека. Восхищение, однако, быстро сменилось неуверенностью, затем — дурными предчувствиями.
Лишь в последнюю секунду мужчина на полном скаку натянул поводья, и конь поднялся на дыбы, забив копытами по воздуху. Только сейчас Мэри очнулась и поспешно отступила на шаг. И тут она услышала хрипловатый и совершенно непочтительный смех всадника. Гордо выпрямившись, Мэри уперла руки в бока. Только безумец может смеяться, чуть не сбив с ног беззащитную женщину! Она уже хотела излить свой гнев, когда всадник развернул гарцующего жеребца.
Все слова, что Мэри собиралась сказать, моментально вылетели из ее головы. Пара темных, очень темных глаз, опушенных густыми черными ресницами, уставилась на нее с неприкрытым интересом. Сердце Мэри словно споткнулось, когда всадник улыбнулся и его зубы, белые и ровные, мелькнули на твердо очерченном загорелом лице. Он запустил пальцы в темные взлохмаченные волосы и убрал со лба упавшую прядь.
— Добрый день, мисс?..
Мэри молчала, размышляя, не является ли происходящее плодом ее разыгравшегося воображения. Этот самоуверенный мужчина предстал перед ней как воплощение всех ее девичьих грез.
— Мисс?.. — повторил незнакомец, и Мэри вдруг осознала, что надо хоть что-то произнести.
