– А что, в Яффе есть улицы всех знаков зодиака? – удивилась я, таращась на стену дома со знаком Весов.
– Да, представь себе! Говорят, у тех, кто тут впервые, желания всегда исполняются. Так что поторопись. И надо двигаться дальше – нам пора забирать туристов!
Я загадала желание и посмотрела на каменистые лабиринты улочек старого города Яффа. Не зря приехали – фотографии должны получиться замечательные.
* * *
Мы подъехали к отелю, и к нам присоединились несколько туристов – ярко раскрашенная тетка лет сорока пяти, весом не менее центнера, при ней тщедушный нервный супруг, зевающий розовощекий отрок, которому, очевидно, все было по барабану, и энергичная бабулька с перманентом – собственно группа, для которой Шмуль должен был проводить экскурсию в Иерусалиме.
– Это кто еще? – спросила хабалистого вида объемная тетка с массивным крестом на груди, которую Шмуль назвал Ритой. – Что она тут делает?
– Это Карина, фотограф, она готовит буклет для нашего агентства, – после минутной заминки нашелся Шмуль.
– А, ну ладно. А то я подумала, вдруг кто на халяву едет за наши кровные.
– Нет-нет! – замотал головой Шмуль. – Наоборот, она увековечит в фотографиях наше путешествие.
– Кто как, а я спать, – объявила Рита. – Ты классный мужик, Шмулик, но сейчас нас своими рассказами не отвлекай. До Иерусалима – качественно отдыхаем.
Семейка разбрелась по микроавтобусу и завалилась спать. Только энергичная бабулька уселась, открыла зеркальце и принялась наводить марафет.
– Сложная группа, – шепотом сказал мне Шмуль. – Миллионеры из Сургута. Рита не работает, но в семье она всем заправляет. В это трудно поверить, ее муж Сергей – крупный шишка в нефтянке, но слова ей поперек сказать не может. А мать Риты – Тамара Ивановна – жуткая тряпичница, к тому же сплетница страшная. В прошлом – партийный работник. Очень молодиться старается, просто со смеху умрешь, все время сидит и губы подкрашивает. Сын Риты, Ромка, – полный оболтус. Хотят все увидеть, но слушать из истории ничего не желают. При этом огромные деньги за экскурсии платят, а еще большие чаевые дают. Мне даже неудобно бывает. Говорят, совершают паломничество. Вчера в магазине, где косметику Мертвого моря продают, они там всякого барахла почти на десять тысяч долларов накупили! Мариновать они его теперь у себя в Сургуте будут, что ли?
– Шмуль, Мила сказала, ты давно живешь в Израиле. Как ты себя здесь чувствуешь?
– Да хорошо, в целом. Я приехал, когда еще ребенком был, бар-мицва уже тут происходила. Привык!
