Я прошла в стеклянный аквариум, печально наблюдая за тем, как в самолет пропускают других пассажиров. Гораздо более подозрительных, на мой взгляд.
– Отдайте нам вашу камеру!
– Но ее уже досматривали! – возмутилась я. – Что за дела?
– Необходим повторный досмотр!
Тон офицера был непреклонным, я повиновалась.
– Пройдите, пожалуйста, сюда! – меня пригласила за занавеску строгая девица в форме. – Раздевайтесь!
– Как, совсем?
– До нижнего белья.
– Но почему?
– В интересах безопасности авиалиний.
Я повиновалась. Искать в моих трусах, кроме ежедневных прокладок и недавней эпиляции, было решительно нечего.
Девица долго досматривала меня газоанализатором, это было похоже на издевательство.
– Может, еще в задницу мне эту штуку засунете? – не выдержала наконец я. – Вдруг там что-то неожиданное обнаружится?
– Понадобится – засунем! – невозмутимо ответила сотрудница «Эль-Аль». – А будете хамить – снимем с рейса.
Я наконец-то поняла, что лучше мне заткнуться.
– Ваши сапоги мы вынуждены сдать в багаж! – огорошил меня на выходе из кабинки офицер.
– Но почему? Вы объясните. Что, есть какие-то подозрения по их поводу?
– Имеются… – отводя глаза, сказал офицер. – У вас в чемодане есть другая пара обуви?
Еще через пятнадцать минут на борт подняли мой чемодан. Перерывая содержимое, уже изрядно помятое и прощупанное сотрудниками «Эль-Аль», я извлекла на свет божий старые добрые кроссовки.
– А сапоги хоть можно в чемодан положить? – с надеждой спросила я.
– Нет, – офицер уже заворачивал их в целлофан. – Они полетят отдельно.
– Но это очень дорогие сапоги, «Эскада», – взмолилась я. – Каблук может сломаться.
– Нечего летать в такой обуви, к тому же на шпильке! – отрезал офицер. – Вы не на парад мод едете, ничего страшного! И заберите ваш кофр! Чемодан с аппаратурой полетит в спецотсеке, получите его на выходе.
– Удивительно, что вы там ничего не обнаружили! – съязвила я.
Злая как черт, я последней вошла в самолет. Стюардессы посмотрели на меня неприязненно. Рейс уже задерживался.
Соседнее с моим место украшал черноволосый молодой человек. Прижимая к груди кофр с камерой, я протиснулась на свой трон.
– Простите.
– Ничего страшного! – улыбнулся он.
– Ваши места расположены рядом с запасным выходом! – нависая, пророкотала стюардесса. – Ваша ручная кладь должна быть наверху!
Проклятый кофр! Чертыхаясь, я полезла обратно к проходу. Вежливый молодой человек приподнялся.
– Там есть место! – доверительно сообщил он. – Давайте я помогу!
