А л и с а — это осознание многозначности слова и реальности абсурда. В бессмысленности Jabberwocky — целая наука, все еще недоступная и неоткрытая. У обоих — не только углубленное понимание жизни, но и уникальное ощущение условности языка, его знаковой сущности.
Гуманизм обоих — при всем различии их мироощущений — это гуманизм искренности, будь то тихая радость или острая боль. Оба любили человека, каждый по-своему, и творчество обоих стало катарсисом, очищением от скверны.
Вирджиния Вулф: Превратиться в детей — это значит принимать всё буквально, находить всё настолько странным, что ничему не удивляться, быть бессердечным, безжалостным, и в то же время настолько ранимым, что легкое огорчение или насмешка погружают весь мир во мрак. Это значит быть Алисой в Стране чудес.
Но и Алисой в Зазеркалье. Это значит видеть мир перевернутым вверх ногами. Немало всяких сатириков и юмористов показывали нам мир вверх ногами, но они заставляли нас видеть его по-взрослому мрачно. Один лишь Льюис Кэрролл показал нам мир вверх ногами так, как он видится ребенку, и заставил нас смеяться так, как смеются дети: бесхитростно.
Страна чудес — это необозримый мир духа, многообразия, многозначности, космос интеллекта, напоминающий эйнштейновский тем, что это конечная бесконечность, допускающая бесчисленные исследования, которые, однако, никогда не будут завершены. Так говорит Де ла Map.
Одиссея Алисы — энциклопедия культуры, может быть, такая же полная, как Поминки или Улисс. Бесконечные ряды реминисценций из Шекспира, Беркли, Оккама, Свифта, Попа, Макдональда, Блейка, многих, многих других…
Вопрос о том, "едят ли кошки мошек", возможно, навеян строками из "Золотой нити" Нормана Маклеода; золотой ключик — стихотворением и сказкой Джорджа Макдональда; в сцене с Гусеницей и грибом слышатся отзвуки "Бала бабочек" Уильяма Роскоу; "Зазеркалье" разрабатывает тему зеркала, предложенную, в частности, тем же Макдональдом в романтической вставной новелле о Космо Верштале; Белый Рыцарь напоминает Грустного Рыцаря из "Фантазии" Макдональда, а, возможно, и Дон Кихота. Было замечено, что в первой главе "Зазеркалья" слышатся мотивы "Сверчка на печи" Диккенса и его пародистов; в "Стране чудес" находят цитаты из "Энеиды" и "Божественной комедии". Для исследователя Кэрролла эти аллюзии представляют особый интерес, ибо многие из них вводят свою тему, подвергая переосмысливанию исходный, заимствованный образ. "Чужие слова", включаясь в новый контекст, начинают жить двойной жизнью: не теряя первоначального смысла, на который они прямо указывают, они в то же время дают свое истолкование предложенного образа и темы.
