Руки Купера ощупывали детское тельце, он приподнял веки, проверил пульс. Вдруг он наклонился к лицу девочки, приоткрыл ей рот и понюхал.
– Ее когда-нибудь проверяли на диабет?
В это самое мгновение Натали поняла, что с ее дочерью.
– О боже!
Просьбы попить по вечерам, перемены настроения, жалобы на боль в животе и плохое самочувствие, чтобы не идти в школу… Даже потерю веса Натали объясняла тем, что ребенок растет. А все это было симптомами диабета. Ребенок может умереть из-за ее невнимательности.
Купер сгреб Розу в охапку. Он выглядел еще более суровым, чем вчера, во время их ссоры.
– Немедленно в больницу, – сказал он.
Приемная в детской клинике пахла антисептиком, и было как-то странно тихо, хотя там находилось с десяток других озабоченных родителей. Ходили врачи и сестры в голубых халатах, дребезжали каталки, жужжал ксерокс, открывались двери лифтов, из которых вывозили оборудование и выходили пациенты – обычная жизнь больницы. Как только они приехали, Купер быстро ушел с Розой на руках, а Натали чувствовала себя брошенной и одинокой.
Сильная рука легла ей на плечо. Это Купер. Она прижалась к нему.
– Пойдем. Сядь, пока ты не упала.
Он подвел ее к креслу и усадил, не снимая руки с ее плеча.
– Как она? – еле слышно вымолвила Натали.
– С ней занимается лучший эндокринолог в Бостоне. Диабетический кетоацидоз – это очень опасное состояние.
– Скажи, что она поправится, – прошептала Натали.
Он повернулся к ней и взял ее руки в свои.
– Дорогая, здесь хорошие специалисты, а Роза по натуре борец.
– Хоть раз это пойдет ей на пользу, – со слезами ответила Натали.
– Да.
Купер такой добрый и сострадательный, а она – полная дура, если оттолкнула этого замечательного человека.
– Как я могла не заметить симптомы…
– Такое бывает. Не кори себя. И не думай о плохом. Ни единой минуты не думай.
Они сидели и молча ждали. Время тянулось бесконечно долго. Наконец к ним подошел высокий, худой мужчина с копной светлых, почти белых волос. Купер их познакомил, а затем доктор Парметер сообщил все подробности состояния Розы. Натали охватила дрожь, когда она слушала о химическом дисбалансе, сердечной аритмии, молекулярном обезвоживании и еще о множестве других симптомов, которые довели ее дочь до шока.
– Главное, чего мы не должны допустить, это отек мозга. Как только минует кризис, то можно будет говорить о полном выздоровлении. – Доктор Парметер похлопал Натали по плечу. – Она в хороших руках.
– Я могу ее увидеть?
