– Рисовка, – заявила Натали и со смехом метнулась вперед с такой скоростью, что он поразился.
Но куда ей соревноваться с длинноногим Купером? Он нагнал ее за секунду, сделал восьмерку и резко затормозил, разбрасывая фонтан снежной пыли. Натали не успела вовремя остановиться, они столкнулись и со смехом упали – Натали оказалась на нем, хотя проворный и сильный Купер пытался удержать ее.
Она ощутила его крепкое, мускулистое тело, и внутри у нее разлился жар вместе с растущим желанием.
– Ты как? – спросил он.
– Лед холодный.
– Холодный? А мне кажется – твердый.
– Твердый и холодный. – Натали давно не чувствовала себя такой беззаботной и счастливой. На душе было легко.
Дыхание Купера касалось ее губ, и она приблизила свои холодные губки к его теплому рту. Какое приятное ощущение!
Натали хотела сесть, но он ее не пустил.
– Минутку, леди. Теперь очередь пострадавшей стороны, то есть меня. – И заключил в ладони лицо Натали.
Нежность и сладость его поцелуев пьянила, и желание охватило ее с новой силой.
Дни перед Рождеством пролетали незаметно: пироги и торты для приемов и свадеб – и даже шоколадный, пропитанный ромом торт для медсестер клиники Купера, – подарки для Розы и Лили. И… мысли о Купере. Да, Натали постоянно о нем думала. Происходит что-то серьезное. Но что?
Рождественское утро она встретила уставшей, но счастливой. Выйдя из душа, Натали посмотрела в зеркало и улыбнулась. Счастье написано у нее на лице!
Проверив уровень сахара в крови, она сделала себе укол инсулина. Сегодня у нее глюкоза повышена, но в этом виноваты аппетитные птифуры – она не устояла вчера на ежегодной вечеринке, которую Белла устраивала в сочельник.
Натали прошла в спальню и взяла в руки фотографию Джастина. Она почти слышала, как он ее ругает. Много недель она не разговаривала с ним, а сейчас сказала:
– Я уже взрослая девочка и могу сама о себе позаботиться.
Он улыбался ей с фотографии; словно говорил: «Я не верю ни одному твоему слову».
На этот раз женщина не испытала ни рвущего душу горя, ни злости. Наконец-то она выздоравливает после потери, становится сильной и независимой. Ей есть чем гордиться.
Она поставила фотографию на место и пошла в гостиную. В лампочках на елке отражались блестящие пакеты. Хотя Натали и просила Купера не переусердствовать с подарками, он забежал накануне вечером с целой горой коробок; а когда она пригрозила выставить его, лишь рассмеялся и заявил, что подарки – это плата за клюквенный торт, который она обещала испечь для его семьи. Сердиться на Купера просто невозможно. Он умел ее обворожить.
