- Есть, - охотно ответила Инга. - Это те, у кого только один миллион делеберов... или зайчиков... Ко мне один белорус сватался, наверное, хотел здесь закрепиться. Так он предлагал мне именно миллион зайчиков за фиктивный брак. Когда я ему ответила отказом, он сказал: "Что же мне тепереча делать?" Я так потом хохотала, чуть не описалась...
- Ясно.
- Ничего тебе не ясно. Я вижу, что ты из тех людей, которые превыше всего ценят свою личную свободу, даже готовых к нищете ради нее... Но таких людей мало. Во всяком случае, я не из их числа. Конечно, я могла бы снова поискать работу, но кто меня сейчас возьмет? А если и возьмет, то ведь обязательно, пока не закрепишься там, придется подкладывать себя под какое-нибудь толстое брюхо...
Георг машинально подтянул мышцы брюшного пресса, хотя никогда не имел проблем, связанных с избыточным весом, оставаясь всегда поджарым.
- Что же касается детей... - Инга замолчала, словно эта тема для нее была особенно болезненной. - Что ж, если Ланард сильно захочет иметь ребенка, - а он уже хочет - возьмем кого-нибудь на воспитание... Впрочем, Инга ехидно улыбнулась, - если ты готов и, главное, можешь мне предложить, как говорится, адекватную альтернативу, я, пожалуй, соглашусь... подумать над ней.
Она громко расхохоталась, немного фальшиво, на грани нервного срыва. Георг проверил свои аккуратно подстриженные ногти и побелевшую от растворителей кожу пальцев и сказал:
- Ну, в общем, я готов. Также готов подумать... до утра. Завтрашнего дня.
- Ладно, пошутили и будет, - Инга встала и начала мыть чашки в раковине мойки. - А потом, почему ты решил, что мне плохо с ним?
- Помнится, ты говорила что-то о перекрещении двумя руками, нет?
- Ну да, говорила. А ты разве не знаешь, что женская логика самая алогичная логика в мире.
- Ага! Значит, вы сами сознаете, что логика ваша алогична?
- Ничего я не сознаю. Женщина живет не сознанием, а чувствами.
- Ясно-ясно. "Чуйства!" - как говаривал незабвенный Аркадий Райкин. Страсти-мордасти!
- А может, я мазохистка?
- О! - воскликнул Георг, - тут ты не одинока. У кого в жилах течет хоть капля русской крови - мазохисты. Мы народ-мазохист. Ужасно любим страдать и получать от этого удовольствие. Иначе чем объяснить, что русский народ всю жизнь - год за годом, век за веком - живет так паскудно. Ведь ни одного американца, под страхом казни на электрическом стуле, не заставишь так жить!
- Ну вот, - сказала Инга, ставя мокрые чашки на стальной поднос, - мы уже и до политики добрались. Мой дорогой, кухня на тебя действует разлагающе.
