Клыков стал присутствовать на всяческих торжественных официальных мероприятиях. Думаю, он в конце концов и на Красную площадь бы поставил свое творение, да вот смерть поставила ему предел. В июне 2006 года он скончался на шестьдесят седьмом году жизни. Он был удостоен звания народного художника Российской Федерации, удостоен золотой медали Российской Академии наук. О кончине Клыкова сообщило миру духовное лицо, наместник московского Сретенского монастыря архимандрит Тихон. Архимандрит сказал, что Вячеслав Клыков «до конца дней служил православной Роcсии и был истинно русским художником».
Ну да, архимандрит прав, Клыков и родился (и был похоронен) в селе Мармыжи Курской области. Он соорудил памятники протопопу Аввакуму в селе Григорове Нижегородской области (там, кстати, неподалеку родились и мои прадед и дед по матери - Зыбины, Никита Алексеевич и Федор Никитович, а до них множество поколений предков), Петру I в Липецке, Илье Муромцу в Калуге, Александру Невскому в Курске, Кириллу и Мефодию в Москве, и вряд ли я упомянул все его творения.
Умер. И нет его. Итог его жизни неплох. Он был скульптором-реалистом и создал в камне целую идеологему России. Ведь и Александр Невский, и Петр I, и, уж несомненно, Илья Муромец и протопоп Аввакум - это суровые идеи России, нашей, так уж пришлось, страны. Хочется сказать: «Уважаю». Пойду завтра погляжу на Жукова.
Незадолго до его смерти мы с ним столкнулись. Вот где, не упомню, вероятнее всего в Манеже. И он мне сказал: «А ты помнишь, Эдик, что первую ночь твою в Москве ты спал у меня в мастерской? - и обратился к сопровождавшим его людям: Он приехал тогда покорять Москву из Харькова...» Все закивали... Покорять, это понятно.
АЛЕКС КИВИ
Щуплов работал в газете «Книжное обозрение», на Сущевском валу. Время было совсем бедное для меня, 1994-й, у меня не было дома телефона, и я приходил к нему звонить. Еще я ходил звонить в журнал «Юность», но это уже другая история.
Щуплов был веселый, толстый. Он знал множество сплетен и слухов. К нему приходили потрепаться всякие литературные люди. И вокруг него группировались литературные юноши. У него можно было опрокинуть стопку-другую, что в те времена моего нового старта, начала второй жизни в Московии, было немаловажно. После двух десятков лет отсутствия я не имел в России обычной сети друзей и знакомых. Все приходилось начинать сначала.
Когда я начал выпускать газету, он стал писать у нас под псевдонимом «Алекс Киви». В ранних «Лимонках» 1994-1995 годов можно найти его тексты, иногда злые, иной раз блаженные, клоунские. Такой он был человек, с подковыркой.
