Стройно-то стройно, а по сути чушь собачья: значит, так он там и сидел до одиннадцати, и Левицкий при нем глотал таблетки, а ему хоть бы что?"
Минут пятнадцать Линьков упрямо продирался сквозь дебри мировых линий, петель и двойников и с грехом пополам сконструировал из наличных фактов довольно стройную, хоть и безнадежно абстрактную схему. Мысленно оглядев эту конструкцию, он покачал головой и вздохнул.
"Логический кошмар! - думал он. - И зачем я все это придумал, и кто меня просил? Ведь опозорюсь, ведь высмеет меня Шелест, и правильно сделает!" Но у него прямо язык чесался выложить все это Шелесту и послушать, что он скажет... И момент был как раз удачный: Шелест отвернулся от панели и рассеянно поглядел на Линькова, словно удивляясь, что он все еще здесь.
- Игорь Владимирович, - неестественно громко сказал Линьков, - тут у меня одна версия проклюнулась...
И тон был нелепый, и словечко какое-то дурацкое подвернулось, и Линькову уже хотелось добавить: "А впрочем, шут с ней, с той версией!" Но Шелест уселся на табурет и сказал:
- Ну ладно, излагайте вашу версию, только покороче...
- Вот какая история, - начал Линьков спокойным тоном, стараясь подчеркнуть, что говорит он это все лишь объективности ради. - Стружиов мог прибыть в лабораторию... в прошлое... как раз в тот момент, когда Левицкий выходил...
Ведь Чернышев говорит, что, когда Левицкий вернулся, в лаборатории кто-то был. Так, возможно, это и был Стружков...
- Это и есть ваша версия? - вяло спросил Шелест.
- Это начало моей версии, - пояснил Линьков. - Разумеется, для этого мы должны допустить, что все события происходят на одной и той же мировой линии... - Он искоса глянул на Шелеста: не смеется ли тот?
Шелест не смеялся. Он смотрел на Линькова немигающим взглядом и думал о чем-то своем.
- Я понимаю, что психологически это не лезет ни в какие ворота, продолжал Линьков, - Стружков... да и Левицкий - не могли они запутаться в такой...
гангстерской истории...
- Гангстерская история, говорите? - чуть живее переспросил Шелест. - Ну в конце концов любой вариант, даже самый сумасшедший, надо проверить, если он отвечает каким-то фактам.
- Фактам-то он отвечает, а вот людям никак не соответствует.
- Понятно. Нам в физике легче - приходится иметь дело только с фактами. Вы, значит, попытались уяснить себе, что получается, если мы допустим, что загадочный незнакомец в лаборатории - это Стружков? Один резон я вижу показания Чернышева и Берестовой становятся понятными. Это, конечно, может соблазнить:
