– Сергеич, – презрительно сказал Леха. – Что это за отчество для богатыря?
– Я сейчас не понял, – сказал я. – Ты на кого сейчас тянешь, Попович? Ты, может, хочешь в сторонку отойти и разобраться?
– Да я готов, – сказал Леха. – Давай разберемся.
– Стоп, – отрубил Муромец. – Это я вам как бригадир богатырский говорю, стоп. Что мы, не пацаны что ли, из-за бабы драки между собой устраивать?
На мой взгляд, для человека, еще пять минут назад не признававшего меня богатырем, это было несколько непоследовательное заявление, но я с ним согласился. Все-таки они богатыри и их трое.
– Что предлагаешь? – спросил я, не обращая внимания на испепеляющий взгляд Гэндальфа.
– Чтобы все по чесноку было, – сказал Муромец.
– Давай по чесноку, – согласился я. – А это как?
– Мы первые приехали. Значит, нам первыми со Змеем биться. А уж не получится у нас, сложим мы свои буйны головы, тогда и ты подключайся.
– Не пойдет, – запротестовал Гэндальф.
– Заметано, – сказал я одновременно с ним.
– С Арагорном было проще договориться, – заметил Гэндальф.
– Я в герои не напрашивался, – стал возбухать я.
– Никто не напрашивается в герои, – резонно парировал Гэндальф. – Тем не менее кто-то должен делать и эту работу.
Если богатырям хочется попытать счастья в бою и сделать за меня мою работу, флаг им в руки и трехголового змея им навстречу. А я пока покурю.
Я уселся на капоте «бумера», закурил сигарету и стал прислушиваться к доносящимся из-за холма звукам. Обнаруживать свое присутствие раньше времени я не спешил, пусть рептилия разомнется с богатырями, и если эта разминка будет последней в ее жизни, то так тому и быть. Я не люблю охоту и не считаю себя слишком амбициозным человеком, чтобы гореть желанием положить в свой ягдташ голову Змея Горыныча. Тем более три его головы.
Сначала богатыри принялись бряцать оружием, благо арсенал, составленный целиком из холодного вооружения, оставляет много маневра для самого разнообразного бряцания, и обзывать Змея всякими нехорошими словами, провоцируя его на какую-нибудь глупость.
Самое мягкое из использованных ими выражений звучало как «пожиратель падали, гад ползучий».
Гэндальф недовольно морщился. Очевидно, у них в Средиземье был принят другой стиль обращения к драконам.
После того как в местном эфире прозвучала фраза «…отрубим тебе все три твои поганые головы и засунем их в твою поганую задницу…», воздух огласился присутствием ползучего гада.
Змей Горыныч проявил себя с лучшей стороны, не став опускаться до уровня богатырей и вступать с ними в словесную баталию. Вместо этого он начал битву.
