Целью этого метода было удержать субъекта интервью от приукрашивания его истории. Задавая краткие вопросы и не рассказывая о других присмертных опытах, Реймонд мог быть уверен, что не даст мне расцветить происшедшее со мной колоритными деталями из чужих рассказов.
Хотя подход, использованный Реймондом, был лучшим способом узнать правду, меня он обескуражил. Я привык, что люди разевают рот от изумления, когда я говорю о происшедшем. Но Реймонд просто сидел с непроницаемым лицом и слушал.
Он не обнаружил ни тревоги, ни удивления, когда я рассказал о соборах из хрусталя.
— Да-да, я слышал о них раньше, — сказал он. Даже рассказ о залах знания не заставил его повести бровью.
Я поведал ему о красоте и великолепии духовного мира и о том, как Свет в этом месте излучал знание. Я рассказал о вере небесных духов в то, что мы «могущественные духовные создания», которые обнаружили огромную смелость, живя на Земле.
Я даже точно помню свои слова:
— Мне известно все о Земле и Вселенной. Я знаю предназначение всего в этом мире — даже такой мелочи, как капля дождя. Судьба каждой капли — вернуться назад в море. Мы подобны этим каплям, Реймонд. Мы стараемся вернуться к истокам — к месту, откуда мы явились. Люди отважны, потому что они готовы экспериментировать в мире, который так мал в сравнении с Вселенной. Духи говорят, что каждый из нас достоин огромного уважения.
Я сообщил ему о коробках, но не о том, какую именно информацию они содержали. На этой стадии своего повествования я стал торопиться и опускать детали.
Потом я рассказал Реймонду о Центрах, в особенности о кровати, которая теперь владела всеми моими мыслями. Я ломал голову над тем, где взять материалы для нее и что они из себя представляют, так как я был способен видеть их, но не идентифицировать.
Я поведал Реймонду обо всем и проделал это с таким неистовством, что мой рассказ, должно быть, выглядел бредом сумасшедшего. Другие прямо говорили, что я спятил, или старались меня избегать. Но с Реймондом все было не так. Он перестал раскачиваться, склонился вперед и заглянул мне в глаза.
— Вы не безумны, — сказал он. — Я никогда не слышал описаний, таких подробных, как ваше, но многие другие истории имеют с вашей общие элементы. Вы пережили опыт, сделавший вас уникальным. Это все равно, что открыть новую страну, населенную неизвестным народом, и пытаться всем доказать, что она существует.
Его слова принесли мне облегчение. Я понял, что теперь должен найти тех, кто, подобно мне, видел эту «новую страну». Я ощущал мощный прилив энергии, твердо зная, что должен полностью вернуться к жизни и меня ничто не остановит.
