– То есть как, поменьше пей? Ты что? Я же сдохну!
Я отогнул ему край рубашки и указал на мелкую красную сыпь, появившуюся в районе подмышки.
– Знаешь, что это такое? – спросил я. – Тропическая милиария. У Майка в аптечке есть борная кислота, возьми и обработай все невентилируемые участки кожи.
Я думал, что Ник заорет благим матом, развернется и отправится обратно к каноэ, но он, поджав губы, покорно пошел к проводнику. Вот в такие минуты я его уважаю больше всего.
После туалетных процедур мы отправились дальше, но, казалось, продвинулись всего метров на сто в глубь леса. Сплошные завесы лиан, сквозь которые мы прорубались, существенно усложняли передвижение.
Наконец мы просто упали возле очередной «пробки». Сил на то, чтобы снять рюкзак, хватило только у меня – Майк и Коля, истощенные трудной дорогой, лежали на толстом ковре из листьев, не в состоянии пошевелить даже пальцем. Я достал из рюкзака шоколадку. Хоть какая-то еда.
– Эй, а где Миша? – вдруг спросил Коля.
Я огляделся. Куати действительно куда-то подевался.
– Наверное, он в нас разочаровался и пошел искать более веселую компанию, – сказал Майк и поморщился, разглядывая свою искалеченную пираньями левую руку.
Я пожал плечами, взял мачете и поднялся.
– Ладно, вы лежите отдыхайте, а я пойду посмотрю, что у нас там впереди.
С этими словами я пошел на север, рубя лианы и папоротники, краем уха услышав, как Майк сказал Коле: «У него чертовски много сил», и как Коля ответил: «Да, он не похож на всех». Я усмехнулся, ускоряя шаг. Что верно, то верно – Анатолий Кульков не такой, как все.
Через десять минут ходьбы я снял всю одежду, аккуратно сложил ее возле одного из деревьев и начал трансформироваться. Выбрал я форму ягуара, поскольку для этих мест хищное, гибкое тело в самый раз. Глаза трогать не стал – человеческое зрение еще пригодится, а вот все остальные органы чувств заменил и тут же почувствовал – что-то здесь не так. Впереди есть нечто, чуждое этому месту. Это «нечто» находилось примерно в пятистах метрах от меня, и я перешел на бег.
Перепрыгнув ствол поваленного бурей дерева, я проломился сквозь папоротники и увидел впереди стену из переплетения лиан, тонких деревьев и кустов. Прыгнув вперед, я неожиданно почувствовал, как все вокруг неуловимо изменилось. Все мои звериные чувства разом завопили, хотя человеческие глаза ничего особенного не заметили до тех пор, пока я не прорвался сквозь стену зарослей.
Я замер у края огромного открытого пространства. Вот чего никак не ожидал здесь увидеть, так это громадную поляну, поросшую лишь невысокой травой.
