Прибегал Арбатов с проблемой увольнения сотрудницы из Института США за то, что она вышла замуж за итальянца, хотя и коммунистка. Вот такие проблемы у власти, за которой судьбы страны!
3 апреля 74 г.
Перерыв в дневнике объясняется тем, что с 15 марта по 2 апреля сидел на «даче» в Волынском-2. Писали доклад Б.Н.'у к 104 годовщине Ленина.
Любопытны идеи, которые он хочет зафиксировать в этом тексте:
- ленинизм распространяется по всему миру;
- отразить 50-летие после Ленина;
- ни одно учение не встречалось с такими препятствиями;
- «фундамент», оставленный Лениным - от науки построения социализма и опыта правящей уже партии до «базы» международного социализма;
- что сделано после Ленина «его учениками и последователями»: во 100 крат приумножили наследие (включая, подразумевается, самого Б.Н.);
- партия для XX века (нового типа) - как великое открытие Ленина, определившее весь последующий ход событий;
- Ленин создал науку о построении социализма, КПСС сейчас создает науку о построении коммунизма и на этой основе шаг за шагом строит коммунизм.
Последнее требует комментария: как выяснилось сегодня из разговора по ВЧ (Б.Н. уехал в Гагру, догуливать положенные кандидату в члены ЦК 2 недели) , - его забота о построении коммунизма и о теории на этот счет вызвана желанием косвенно напомнить о Программе партии. Он давно меня к этой мысли подталкивал, а я все не догадывался. Пояснил он так: «Вы помните, когда Программу приняли, был большой шум вокруг нее. А потом всякое бывало. Теперь вообще редко упоминают. Одно время даже предлагали ее пересмотреть и т.д.» Между тем, Б.Н. считает себя создателем «третьей Программы партии» и в какой-то степени обоснованно. Знает ее наизусть и там явно присутствуют любимые его игрушки, которые он пытается осторожно расставлять в своих статьях и докладах.
5 апреля 74 г.
Теперь при подготовке ленинского доклада он трижды выражал недовольство тем, как изображена теоретическая работа партии, а именно - решение ею вопросов и задач перехода к коммунизму. Я, повторяю, долго не понимал, в чем дело, тем более, что не мог в нем заподозрить веру в то, что теоретическая мысль у нас на уровне. Он сам о ней не раз отзывался непочтительно, но тогда речь шла о «теоретической мысли» у других!. Теперь же все стало ясно: о «его», Пономарева, Программе надо сказать.
Другая трудная проблема - «личный вклад» (Брежнева). Поначалу он был за сдержанность. Я ему говорил: во-первых, это может быть не так понято, во-вторых, Генеральный действительно поступал подчас смело. Если бы не он, мы никаких бы «сдвигов» не имели и проч.
