— Кто побежал пиво пить?
— Унтер мой. — Солдат был явно неопытен, первогодок, но гнусавил и отплевывался как бывалый. — Так куда валить?
Сигорд вспомнил собственную далекую солдатчину, воровато осмотрел пустой горизонт:
— Валят в штаны. Смотря что привез. Пыль-грязь там? Или тряпки, или железо?
— Всего помаленьку. Сапоги, ботинки, противогазные сумки без противогазов, вещмешки «бэу»...
— А, понял. Это вон туда! — Сигорд показал на твердый и плоский кусочек местности, на краю небольшого искусственного обрыва, чтобы было куда сбрасывать рассмотренное и забракованное.
— Сюда?
— Да, И постарайся вытряхивай не единой кучей, а чуточку отъезжая, чтобы ровным слоем высыпалось, понял?
— Угу.
У Сигорда затряслись подколенки: привезенный груз понравился ему с первого же загляда в кузов, а сейчас, видя сваленное, он вдруг понял, что видит нечто очень и очень напоминающее долгожданный шанс.
— Батя, а закурить не найдется?
— Держи, сынок. Но у меня без фильтра.
— Нормально. А можно парочку?
— Да бери всю. — Сигорд протянул воину наполовину еще заполненную пачку. — Бери, бери. Я только возьму одну, чтобы до обеда хватило, а там себе новую куплю.
— Вот спасибо, батя. Так я поехал?
— Езжай. Да, и когда повезешь опять... Будешь возить?
— Ну наверное, там еще до хрена...
— Вот, прямо сюда и сваливай. Сюда, сюда и вон туда — Сигорд показал рукой. — понял?
— Угу. По всей этой стороне, с заездом отсюда, так?
— Точно. А где там? Ты говорил, что там еще до хрена?
— А! Это у нас часть переводят из города и всю рухлядь из складов истребляют. В печках палят, выбрасывают, сюда возят. Что получше — начальство себе ворует. Такие палатки себе отхватили! Брезентовые, четырехместные, восьмиместные... Мой кусок две таких стыбзил, я ему сам возил — так хоть бы пивом угостил, в натуре, — фига!
— Погоди, это унтер с вашей базы? Брукс?
— Нет, моего Киррога зовут.
— А-а. Ну, с Богом, сынок, еще увидимся... Ты сегодня будешь еще рейс делать?
— Не-ет. Все на сегодня, мне сейчас за куском заехать, потом обед — и на стройку, руберойд возить.
— Значит, если меня не будет — вот сюда сбрасывай. Хорошо? — Солдат опять кивнул, бибикнул на прощание, мотор взревел — и Сигорд остался один посреди нежданного и многообещающего клада.
В одиннадцать утра, на исходе мая, световой день еще только-только входит в полную силу, а уже и до вечерних сумерек осталось не далеко. Однако, времени хватает, времени всегда хватает, если есть терпение и усердие. Но если есть терпение, то и удача никуда не денется, обязательно затрепещет в неводе — знай, вытаскивай, только не надорвись с уловом!
