— Не зажмочусь, да и банки не люблю. Телевизор есть?
— Еще чего! За сто пятьдесят ему телевизор подавай! И телефона тоже нет. И стиральной машины, и патефона, и... Радио есть. Три программы.
— А плита? Кровать хоть есть?
— Обижаешь, Сиг. Кровать настоящая, шкаф в комнате есть, плита газовая, не спали дом. Абажур, туалет отдельный. Душ работает, ванна не работает. Зимой тепло. Соседи в соседней квартире тихие. Крыс нет уже второй год, санэпидстанция всех вытравила, вместе с бомжами и кошками. Одним словом — пять звездочек.
— Стоп! При чем тут пять звездочек? Про проставку никакого разговора не было, тем более, что я не пью! — Сигорду не улыбалось ко всем безумным тратам добавлять еще и проставочные, которые не меньше чем в полтинник встанут, плюс пьяная компания в его жилище!
— Да я про гостиницу говорю, а не про коньяк, что, мол, отель пять звездочек ! А ты сразу жилиться! Роза мне говорила про твой зарок, так у нас их каждый второй каждую неделю дает, зароки эти, а потом взад забирают и мордой в грязь! Пьянь на пьяни живет и пьянью погоняет.
— У меня не так. Сказал — значит в завязке.
— Если будешь буянить и все портить, а главное — не платить, враз выгоню, у меня есть кому пожаловаться, так и знай.
— Сама не наезжай попусту, — дерзко огрызнулся Сигорд, — и тогда все будет в шоколаде, без единой проблемы. Когда дворец будем смотреть?
— Хорошо бы, чтобы в шоколаде... Сначала все соловьями поют. Что? Так если у тебя время есть, сейчас же и пойдем, это недалеко отсюда.
— Сколько недалеко?
— Я обычно от дому до барахолки своим ходом за пятнадцать минут добираюсь. Четыре квартала. Устраивает?
— Более чем.
Патя обернулась к Розе, молча и сосредоточенно сидевшей у своего лотка, — та видимо напрягала слух, пытаясь разобрать беседу:
— Роза, мы пошли! Пока! Вечерком поговорим! — Патя жестами подтвердила свои намерения и при последних словах залихватски мазнула по шее ладонью. Роза ответила, и хотя шум между ними помешал услышать — что именно, обе подруги не усомнились, что поняли друг друга правильно.
Патя вышла с территории барахолки и взяла курс на запад. Через десять минут Сигорд осторожно возликовал: путь шел прямехонько к промышленной свалке, это в перспективе делало его будущую жизнь еще проще и удобнее. Еще пять минут — и действительно:
— Пришли. Вот он — мой дом. Вот мои окна: одно сюда выходит, а другое во двор.
— Так у тебя что, первый этаж?
— А ты какой хотел? Пятый? Так в него с крыши течет. Чем недоволен-то?
