Заречнев растерянно посмотрел на Диту, неприязненно-равнодушно взиравшую на происходящее, перевел взгляд на Ар'рахха. Ситуация складывалась весьма щекотливая. Сказать, что «это — не я, это — он», было бы, по сути, предательством друга, только что спасшего ему жизнь. А других вариантов ответа все равно не было. Сашка молчал, не зная, что ответить.
— Ладно, в молчанку играть с вами я все равно не буду — времени нет. Но вы знайте — я все равно узнаю, кто вам подсказал способ, с помощью которого вы можете выполнить мое последнее задание.
— Никто ничего нам не подсказывал! — неожиданно подал голос молодой следопыт. — Это моя инициатива. Когда я увидел, что БПЛА повредил самолет Саш'ша, сразу решил уничтожить эту злую стальную птицу. Седой и Дита переглянулись, на их лицах появились улыбки.
— Ну, если это так, ты вы просто гений, молодой че... Э-э-э... В общем, ты молодец, Арах! — замялся Николай Платонович, по привычке едва не назвав драка молодым человеком. — У нас курсанты неделями бегают от «охотника», пока сообразят, что лучшая защита — нападение и единственный способ выполнить задание — это уничтожить «охотника». А некоторые до этого так и не доходят.
— И что с ними потом бывает?
— А что было с тобой сегодня? Погибают они. Погибают, и все. Программа БПЛА построена так, чтобы преследовать «противника» до тех пор, пока он не будет уничтожен.
— А что же Вы сразу не сказали? Если бы не Ар'рахх, он меня неделю бы гонял. Я же не знал, что его можно сбивать. И вы не сказали. У нас на Земле вообще-то такие вещи называются иначе — «подстава».
— Ты — не на Земле. И как эти вещи называются «у вас на Земле», можешь забыть. А насчет того, что не сказали, то позволь спросить: а голова-то тебе зачем? Может, ты в неё не только кушать будешь, но и начнешь использовать по прямому назначению — начнешь думать? Хотя бы время от времени?
И насчет недели ты подзагнул. БПЛА сбил бы тебя в следующем же вылете — готов поспорить на что угодно.
Так что если хочешь выжить, хочешь в отпуск слетать домой, на Землю, учись думать. Храбрости тебе не занимать. Но, поверь, отвага способна решить не все вопросы. Ты можешь даже отдать свою жизнь, защищая, например, того, кто тебе дорог. Но проблемы это не решит. Не ты должен жертвовать собой, умирать, защищая дорогих тебе людей или свой мир. Пусть за свою родину умрет твой противник. Победил не тот, кто пожертвовал собой и умер. Победил тот, кто остался жить, а его противника больше нет. Смысл победы — в том, что после неё. Это не умаляет заслуг героев, отдавших свои жизни во имя победы. Но если в конечном итоге все герои — пали, а выжили одни мерзавцы, да еще с той, другой стороны, в чем смысл жертв, на которые они пошли? Цинично? Возможно.
