— Ты дурак, Ваня! — обратился к лазутчику Сашка, не переставая, однако, перемещаться в сторону бессмертной. — Ты дурак, потому что думаешь, что я тебя испугался. И ты дурак, потому что думал, что предательство сохранит тебе жизнь. Я не знаю, что ты тут плел насчет бессмертных, но я смерти не боюсь. Мы все умираем — рано или поздно. Умру я, подохнешь и ты. Весь вопрос, не в том, как и почему человек умер, а в том, как он жил. А ты жил как червяк, и подохнешь, как навозный червяк. Червяк из огромной кучи говна!
Однако Кукушкин не подался на Сашкину провокацию. Видимо, слишком уж явно Заречнев пытался добиться того, чтобы предатель перевел ствол своего бластера с бессмертной на него.
Сашка это понял тоже. Но он уже успел завершить то, ради чего, собственно, начинал свой грубый монолог — встал между стволом Ивана и бессмертной, полностью заслонив собой Диту.
Кукушкин понял, что проиграл.
Угроза смерти на бывшего гладиатора не подействовала, а Диту он закрыл собой. Наверняка она успеет, в случае его выстрела, достать свое оружие и ответить ему. Причем ответить так, чтобы он непременно остался жив. А потом его даже и пытать никто не будет: его выдадут его же собственные мозги.
— Все равно вам не узнать, кто за этим стоит! — воскликнул он, направляя дуло лучемета себе в голову.
Раздался выстрел. Мозги предателя смешались с мозгами убитого им командира группы.
Николай Платонович мрачно осмотрел месиво из убитых тел и разлетевшихся по почти половине комнате мозгов, недовольно посмотрел на бывших гладиаторов.
— Я думаю, горя нам предстоит хлебнуть с вами еще немало. Хотя за то, что выявили предателя — отдельная благодарность. И за то, что защитили Диту — тоже молодцы.
— А что значит — бессмертная? И почему, если она — бессмертная, но её можно убить?
Николай Платонович переглянулись с Дитой; на вопрос ответил седой:
— Дита — не человек. Она похожа на нас; её геном полностью соответствует геному хомо сапиенс. В нем только одно отличие — представители её народа не умирают от старости. Если они не заболеют, не погибнут в результате несчастного случая, их не убьют предатели, они могут жить вечно. Вот что значит — бессмертная.
— Тогда сколько же лет нашей уважаемой руководительнице? — с легкой долей ошалелости поинтересовался Заречнев, не сводя изумленных глаз с предмета своей любви.
— Точную цифру тебе знать незачем. Скажу одно — ей больше четырех тысяч лет.
— Вы шутите! Этого просто не может быть!
