— Ну и пойду! — Гордо вздернув подбородок, я развернулась и зашагала к дому, бросив напоследок: — Между прочим, знания — это сила!
Домовой задумчиво смотрел мне вслед, медленно покачиваясь на пушистых ножках.
— Ты права, знания — это сила, — наконец тихо прошептал он, дождавшись, когда я скроюсь за домом. — Вот только покоя тебе эти знания не принесут.
Замерев на пороге, я скептически осматривала унылое убранство комнаты, в которой мне предстояло провести невесть сколько времени. Бесчисленное количество пыльных банок и склянок на затянутых паутиной полках не вызывали никакого желания учиться. Единственное, к чему тянулись руки, так это навести порядок.
Кстати, не совсем понятно, почему именно в этой комнате так грязно, учитывая тот факт, что повсюду в доме царила чистота. Быть может, домовому запрещено заходить сюда? В таком случае, получается, Мироновна умерла давно, если все уже успело затянуться паутиной. Тогда почему в мой сон она пришла всего несколько дней назад?
Вопросы были, ответов не было. Пыль тоже была. Вздохнув, я вернулась в столовую, исполненная решимости найти хоть какую-нибудь подходящую тряпку. Жертвовать на уборку одно из чистых полотенец в шкафу очень не хотелось.
К моему удивлению, в углу возле входной двери я снова увидела знакомую лохань на табуретке. Она была полна воды, а с края свисала так необходимая мне сейчас тряпка. Кстати, под табуреткой сидел крысолак и таращил свои обалденные глазищи. Был в них испуг или удивление, я не поняла. Получается, дом исполняет желания?
Подмигнув ходячей страшилке, я закрыла глаза и пожелала кофе, представив крохотную фарфоровую чашечку, полную ароматной горячей жидкости. Видение было настолько четким, что я даже ощутила на языке пряный горько-сладкий привкус. Вопреки привычке истинных гурманов пить кофе без сахара, я упорно портила натуральный вкус напитка в угоду своим пристрастиям сладкоежки.
Открыла глаза, осмотрелась. Вожделенная чашка с кофе отсутствовала.
Состроив разочарованную гримасу, я схватила тряпку, пару раз окунула ее в воду и поплелась обратно в комнату, оставляя на полу мокрую дорожку капель. Из вредности.
Наблюдавший через окно столовой домовой озорно улыбнулся и поспешил вернуться в огород.
— Это же надо, выдумала! Кофе! Знать не знаем, ведать не ведаем!
Поначалу было скучно, к тому же пауки, вылезавшие на потревоженную тряпкой паутину, вызывали у меня чувство брезгливости и заставляли срываться на визг. Зато мои вопли привлекли внимание крысолака. Он застыл на пороге, встопорщив уши-лопухи, и наблюдал за мной с легкой смешинкой в синих глазах. Когда я в очередной раз взвизгнула и отскочила от полки, пульнув тряпкой в крупного паука, зверь даже закашлялся, явственно скрывая душивший его смех.
