Дымов добросовестно прокрался туда и обратно.
- А укрытия по пути зачем? Вон камень, тут ямка, здесь, вот, дерево поваленное, чего мимо идем? Я ж сказал - кругом противник, жить надоело? Еще раз.
- И еще.
Через час Дымов был уже мокрый.
- Абзац. Садись, передохни.
- Товарищ капитан госбезопасности, я все понимаю, надо уметь ходить, прятаться тоже надо, а стрелять когда будем?
- Зачем?
- Ну…
- В лесу тебя видно максимум метров за сто, да и то, если прятаться не будешь. Противника тоже. Можешь попасть в него с такой дистанции из незнакомого оружия?
- Вряд ли.
- То-то же. Значит надо подойти ближе и работать наверняка.
- На, держи, - я вытащил из «Вальтера» магазин и, передернув затвор, кинул пистолет Дымову.
- Повернись спиной и медленно считай до тридцати. Потом можешь обернуться, и искать меня. Увидел - жми на курок, я те честно признаюсь, если ты в меня попадешь.
«Так, завертелся. Ищет меня, ведь за тридцать секунд далеко убежать можно. Идет, ищет. Молодец, ямы обходит стороной, а посмотреть, что в них? В кусты не лезем, чегой-то так, поцарапаться боимся? Ну, хоть по открытому месту не идет и то хлеб. Ладно, пора и мне двигать».
Осторожно шагая в такт Дымову, я подошел к нему сзади и, хлопнув по плечу, присел.
- А!
Дымов резко развернулся, над моей головой мелькнула рука с пистолетом, вслед за чем, ее обладатель полетел кубарем в кусты.
- Ну, удалось выстрелить?
- Нет.
- Ну и нахрена тебе тогда ствол?
- Товарищ капитан госбезопасности, а где вы были-то?
- Вон там стоял.
- А, я думал…
- Ты не только думал, родной, ты еще и слушал. И слышал, как вон там сучок треснул, потому туда и пошел, так?
- Так.
- А, то, что я его отсюда кинуть мог, не подумал?
- …
- Господи, сколько ж с вами всеми еще ковыряться-то придется, аж помыслить тяжко. Ладно, садись, передохни.
- Товарищ капитан госбезопасности, я вот давно спросить хотел…
- Ну?
- Вот у вас слова всякие проскакивают уголовные, сейчас вот Бога помянули. Но, вы же чекист и коммунист, как так может быть?
- Тебе сколько лет, милок?
- Девятнадцать, товарищ капитан госбезопасности.
- А, мне - пятьдесят два! Вот и прикинь, когда я родился, и с кем только за это время не общался. И, что, по-твоему, легко все это из памяти выбросить так, сразу? Тем более что я в любой компашке за своего сойти уметь должен. Работа такая.
- Так, вы и в Гражданской воевали?
И, что ему сказать? Историю Гражданской я помню не так, чтобы очень хорошо, а ну, как ляпну чего-то странное, с общепринятой точки зрения?
