- Товарищ… командир… Табачком не угостите? А то неделю без курева… - сказал он, просительно глядя на нас.
Док сунул руку в карман штанов, собираясь достать оттуда пачку сигарет. Я остановил его, положив руку на плечо.
- Конечно товарищ боец. А обращаться ко мне можно по званию - товарищ старший лейтенант, - и подумав, добавил, - госбезопасности.
После чего достал из пачки сигарету, у которой я еще вчера, заранее, обрезал фильтр, и протянул солдату.
- А товарищ ваш, что же, не курит?
- Курит, отчего же, но он скромный у нас. Да и страшно ему, что вы из ГУГБ. Вон, как его вчера отделали, а он из бывших «врагов народа», - добавил он в полголоса.
- Товарищ боец, подойдите сюда! - обратился я к «ушибленному».
Тот с видимой неохотой поднялся и подошел ко мне.
- Рядовой Трошин, товарищ командир!
Я протянул ему сигарету.
- Вы на нас не обижайтесь, товарищ Трошин. Сами должны понимать, время военное, ночь. И потом, вас же не зарезали…
Трошин угрюмо посмотрел на меня, видимо раздумывая, как бы повежливее от меня отвязаться.
- Вы кем до войны были, товарищ боец?
- Военным.
- Кем именно? В каких войсках служили? Звание?
- А с чего вы решили, что я не рядовой, гражданин… - он замялся, не зная, как ко мне обратиться.
- Не гражданин, а «товарищ старший лейтенант госбезопасности». Не в тюрьме, вроде, находимся.
- А вам то, что за дело, товарищ старший лейтенант?
- Хотелось бы знать, с кем в ближайшее время воевать вместе придется.
Док, заинтересовано слушавший наш диалог, вдруг протянул Трошину руку:
- Военврач третьего ранга Кутяев. Можно просто, Сергей! - А, когда тот удивленно пожал ему руку, добавил. - Вы со старшим лейтенантом Окуневым лучше не спорьте, а то он обидчивый очень - может для симметрии вам и второй глаз подбить! - и, подмигнув, обалдевшему Трошину, заливисто расхохотался.
«Ну и шуточки у вас, товарищ КМН третьего ранга», - подумал я и в ответ на подобное представление быстро нажал на точку в основании Сережкиной шеи. Тот взвыл, и отскочил на пару метров:
- Вот видите, товарищ Трошин, даже мне достается! - корча рожи, сказал Док. - Так что вы с ним поласковее будьте! Со всей, так сказать, нежностью…. Все, ухожу, ухожу, ухожу. К тому же меня там ранбольные уже зовут. И грудастые медсестры…
Однако своей выходкой наш доморощенный психолог таки разрядил обстановку. С обалделым видом и кривоватой улыбкой, Трошин смотрел, как наш штатный «кловун» уходит в сарай.
- Так все-таки, товарищ Трошин, вы кем были? - продолжил я нашу прерваную беседу.
