— Неплохо, правда?
Рэйчел махала рукой, пока машина, увозящая Джоджо и Энди в Колорадо-Спрингс, не скрылась из виду, потом медленно повернулась к Николасу, посмотрев на него так, словно перед ней был огромный таракан.
— Если, в вашем представлении, провести два дня в обществе человека, который предпочел бы, чтобы ты была невидимкой, значит приятно провести время, то мне лично так не кажется.
— Вы обвиняете меня в том, что я не обращал на вас внимания? Я не думал, что у нас отношения такого рода.
— У нас вообще нет никаких отношений, — прошипела Рэйчел. — Кроме деловых, — быстро добавила она. — Я говорю о вашем отце. Он едва дождался окончания ленча, чтобы поскорее уехать.
— Иногда отцу трудно отключиться от работы. Наверное, он все время обдумывал какое-то дело, которое они расследуют.
Рэйчел придержала входную дверь.
— Причина не в этом.
— Вы так хорошо его знаете?
— Я чувствую, когда кто-то с трудом выносит мое присутствие. Он старался скрыть свое отношение ко мне, пока я прямо ему не сказала, что мой отец — не преступник. И еще: письменное признание моего отца — это ложь.
Ник опустился на диван.
— Мой отец никогда в жизни не лгал.
Эти слова прозвучали смертным приговором ее планам.
— Понимаю, — немного погодя сказала она. И, с трудом сглотнув, заставила себя продолжить: — Вы не собираетесь помогать мне, да?
— Это зависит от того, какая помощь вам нужна, — сказал Николас, — доказать, что ваш отец невиновен, или доказать, что мой отец подставил его, или…
— Это одно и то же.
— …или, — упрямо повторил Николас, — узнать правду о том, что случилось пятнадцать лет назад.
— Правда заключается в том, что мой отец невиновен.
— Тогда именно это мы и обнаружим.
— Неужели? Как такое возможно, если вы убеждены, что он обычный преступник? Если вы думаете, что он предал компанию, на которую работал, что он украл деньги, потому что его семье требовалось больше, чем он мог дать. Если вы полагаете, что я — дочь вора. Если вы думаете…
— Я думаю, что у вас начинается истерика, и я должен либо поцеловать вас, либо…
Шутливое замечание убило все ее надежды. Николас не собирался помогать ей.
— Вы смеялись надо мной. Нет… гораздо хуже. Вы действительно поверили в мою угрозу обратиться в газеты. Вы с вашим отцом разработали план, как доказать виновность моего отца. Вы думали, что я такая глупая и наивная, что поверю в это. Я должна была устыдиться, что я — дочь преступника, убраться с дороги и никогда больше не тревожить никого из вас.
