— Я отнесусь к нему без предубеждения.
— Людям не всегда нравится то, что я раскапываю, — предупредил он.
— Мне понравится. Мой отец невиновен. — Увидев, как потемнело его лицо, она поспешно добавила: — Обещаю, что приму все, что бы вы ни установили.
— Вот еще что. Вы должны понимать, как мы будем работать. Всем заправляю я. Мне не нужно от вас никаких предложений. Ни малейшего вмешательства.
Рэйчел была готова согласиться с этими смешными условиями. Гораздо больше ее интересовало, отчего он изменил свое мнение.
— Скажите, почему вы согласились взяться за расследование, хотя раньше категорически отказывались?
— Раньше я не видел ваших ног.
У нее упало сердце. Не от его поддразнивающих слов, а от неприятного подозрения, которое они вызвали.
— Ваше согласие никак не связано с тем, что случилось, правда?
Он с раздражением посмотрел на нее.
— Оно напрямую связано с тем, что случилось.
Она заморгала от такой неприкрытой правды.
Разочарование и печаль охватили ее. И… благодарность. К своему ужасу, она чувствовала, что перспектива близости с Николасом, несмотря ни на что, привлекает ее. Она предполагала, что он был бы фантастическим любовником. Но не ее любовником. Ее пальцы судорожно вцепились в полотенце.
— Я не буду спать с вами. Даже ради того, чтобы восстановить доброе имя моего отца.
Николас открыл рот от удивления и застыл на месте.
— Я, конечно, понимаю, что в наш век женщины получили свободу и равные права с мужчинами, — ехидно сказал он, — но вы могли бы сначала подождать приглашения в мою постель, а потом уж отвергать его.
Рэйчел не хотела отступать.
— Вы сказали, что единственная причина, по которой вы согласились заняться моим расследованием, — наш недавний поцелуй.
В его глазах заплясали смешинки.
— Куколка, пути ваших мыслей неисповедимы. Вы все время говорите и делаете нечто неожиданное. — Внезапная вспышка пламени сверкнула в глубине карих глаз. — У меня предчувствие, что заниматься с вами любовью — все равно что прыгать с парашютом. Парить в пространстве в прекрасном, возбуждающем свободном падении, а затем медленно опускаться на землю, спокойным и удовлетворенным.
Эти чувственные слова, произнесенные низким, ласкающим голосом, заставили ее пульс забиться чаще и совершенно расстроили способность соображать. Она безмолвно уставилась на Николаса.
На его губах появилась слабая улыбка.
— Я должен запомнить. Есть два способа заставить вас замолчать.
Она стала пунцово-красной, мгновенно сообразив, что второй способ, который он имеет в виду, — это целовать ее.
