Желая добавить масла в огонь, он смущенно забормотал, придав своим глазам трогательное выражение:
— На вас лица нет, Анемон-сенсей. Вы плохо покушали? Или это несварение желудка? Попейте молочка, быть может, вас вырвет.
Никаких эмоций. Ноль реакции. Торми был убежден, что учитель его даже не услышал.
Женщина перехватила поудобней трость. Мальчик уже видел, как учитель скачет по двору, словно дикая обезьяна, уворачиваясь от атак рассвирепевшей дамочки. И что ему тогда цветочный горшок? Уж лучше бы он в него попал!
Гостья отчего-то всхлипнула и шагнула навстречу, в то время как вмиг побледневший юноша отступил на шаг. Она снова шагнула, он опять отступил. Она снова и он туда же. Залюбовавшись игрой и понимая, что развязки не миновать, Торми остался стоять на месте, чуть поддавшись вперед для лучшего обзора. Ему представлялись самые разнообразные картины предстоящего веселья не для всех. Вот Анемон в панике лезет на дерево, гонимый отборной бранью. А вот, запыхавшись, падает в розовый куст и, отведав шипов, с диким воплем кидается наутек. А если еще предположить, что эта его старая знакомая времени зря терять не будет… Торми расплылся в улыбке… А ведь он только представил и еще ничего не видел!
Вдруг женщина скакнула вперед, словно горная козочка, и повисла на шее совершенно растерявшегося Анемона.
"Что- то не то" — пронеслась у Торми тревожная мысль, и улыбка растаяла, как дым на ветру.
— Милый, дорогой мой, любимый Анемоша! Как долго я до тебя добиралась! Подумать только, столько лет прошло с нашей последней встречи, а ты все такой же очаровашка! Ну, дай же мне на тебя поглядеть. Расцеловать!
Пока Торми, чуть не выронив бидон, растекался лужицей позади трогательно обнимающейся пары — хотя, честно сказать, Анемон не проявлял признаков жизни, повиснув в объятьях женщины с самым несчастным видом — из дома выскользнула Тея, едва не разрушив идиллическую встречу, как таран преграды. Стройная девушка с черными волосами, собранными в два хвоста, встала в стороне, посасывая леденец на палочке и явно получая удовольствие от созерцания Анемона плюс повисшей на нем особы. За ее плечами неизменно торчал изящный топорик, посверкивая серебром на блеклом солнце. Развязная поза: руки сложены на груди, нога выставлена вперед. Лицо же исполненно лукавства, озорства и грядущих неприятностей. В этом вся Тея!
Торми потрудился прибрать отвисшую челюсть, дабы не упасть в грязь лицом перед Теей, и придал себе вид полнейшего равнодушия, что оказалось невыразимо сложно. Только подумав, что эта женщина поклонница Анемона, как мальчика бросало то в жар, то в холод. И он уже был не уверен, рассмеяться ли ему или всплакнуть в укромном уголочке на пару с сенсеем.
