Ситуация показалась Галиносу донельзя занятной. Карнеадес отчаянно сопротивляется, не желая выдать адрес в Арецу. Юлиан орет на него: «Мразь, мы знаем точно, что в Салониках агент ЦК. Где он живет, валяй выкладывай где!..» Прекрасная проверка, «расколется» он или нет, лучше не придумаешь. Один день Карнеадес продержался. Продержится и второй. А на третий подумает: друзья давно предупредили товарища из ЦК. Ради чего терпеть эти муки? И назовет адрес: Арецу, вилла Монастериотиса. Юлиан не подаст виду, что внутренне хохочет. Не исключено, что полицейские нанесут визит в дом специалиста по глазным болезням. И выпьют по стаканчику вина с ним, которого «подло предали». Вот будет весело — вернее, могло бы быть, если бы эти прожженные конспираторы одним росчерком пера не перечеркнули его плана: раз, дескать, Карнеадес провалился, надо выручать товарища Галиноса. Это важно для спасения его жизни, для информации ЦК. Все продумано, все сходится. Нью-Йоркский институт отблагодарит его за детальный отчет. Но разве сравнишь жалкие триста долларов с тем, что он упускает в Салониках из-за сверхбдительности этих подпольщиков. Какое тут веселье! Дерьмо собачье!
Галинос наклонился к Дафне и тихо, проникновенно заговорил:
— Я не уеду, даже если мне придется ответить за это. Разумеется, из Арецу мне нужно немедленно убраться. Билет я сдам. Вырученных денег хватит, чтобы прожить два дня в гостинице. А вы тем временем подготовите мне новую квартиру. Сейчас на счету будет каждый человек. Предлагаю встретиться завтра здесь же. А товарищам передайте, что за свое решение я несу полную ответственность. Да, и главное: газета должна выйти немедленно! Если Карнеадеса арестовали, нужно сделать все, чтобы полиция потеряла к нему интерес. Идите, ободрите товарищей. Это не первый и не последний удар, который мы должны вынести. Оставшись твердыми и сплоченными, мы выстоим. Это единственное, что мы можем сделать для Карнеадеса.
Его слова произвели впечатление на Дафну, Курьер вел себя безукоризненно. Несмотря на опасность, он не потерял головы. Пусть руководство решает, оставаться ему или ехать. Дафна выпила рюмку курвуазье и поднялась.
— Нет, нет, прошу вас, не провожайте. Подумайте о нашем предложении; ваши пожелания я передам товарищам. Сама я ничего решать не вправе. Не исключено, что мы встретимся завтра вновь, но не обязательно. Я ли приду или кто другой, тоже вопрос.
И Дафна удалилась со всей допустимой для дамы поспешностью. Мозг Галиноса лихорадочно перебирал варианты. Схватить ее? Нет, хватать рано, в лучшем случае слава достанется Юлиану. Выследить? Нет, тоже не годится. Ее наверняка охраняют. Какая женщина! Ни на йоту не уступает Карнеадесу. Интересно, много у них таких?..
