Она включила телевизор и попыталась сконцентрироваться на старой советской комедии. Однако ее занимали совершенно иные образы.
Олега нет в живых, она собственными глазами видела его… труп. Как это ужасно – потерять близкого человека! За две недели это повторяется уже в третий раз. Неужели над ней навис некий рок, проклятие…
Проклятие дольмеков. Но каким образом связан с ним Олег? Он лишь шапочно знал Владимира, с Лаймой не общался, искусством, тем более доколумбовым, не увлекался. И все же Ирина никак не могла отделаться от ощущения, что убийство Олега – одна из тех необъяснимых смертей, которые окружали статуэтки дольмекских богов.
Кто сказал, что это – человек, вдруг возразил настырный и насмешливый голос у нее в голове. Неужели там, за портьерой, прятался монстр, пришедший из мифов исчезнувшей цивилизации? Олега ведь застрелили, чудовища, в особенности кровожадные, не убивают таким образом, технический прогресс им неизвестен, у них имеются когтистые лапы и клыкастые пасти.
Ирина вдруг поняла, что смерть Олега не причинила ей ни малейшей боли. Почему? Их ведь связывало многое, а теперь все закончилось… Нелепая мысль закралась ей в голову – несмотря на то что она всем представляла Олега как своего бывшего мужа, развод не был еще документально оформлен. Это значит, что, с точки зрения закона, она по-прежнему является его женой. И, по всей видимости, единственной наследницей. Олег когда-то показывал ей завещание, она еще тогда пошутила, что не собирается в ближайшие пятьдесят лет становиться вдовой. У Олега были дальние родственники, он оставил им крупные суммы, но все остальное имущество, как движимое, так и недвижимое, завещал ей.
Надо же, как повернулась судьба, подумала Татищева. Олег, конечно же, сто раз мог изменить свое завещание, в особенности после их разрыва. Да и не нужны ей его деньги, большая часть которых нажита не самым честным путем. Но ей все равно жалко его. Умереть так страшно… И все-таки кто может стоять за его смертью?
Внутрипартийные разборки, сведение счетов или неудачное любовное приключение? Олег публично грозился в случае, если партия откажется от него, предать огласке позорные сведения о многих крупных политиках. Его из партии, несмотря ни на что, исключили, выкинули из парламента, сделали парией. Но обладал ли Олег реальным компроматом? Скорее всего, нет, это была неуклюжая попытка задержаться во власти, его угрозы никто не воспринимал всерьез – или все же воспринял?
