В стороне от большой дороги | страница 15



— Озверел народ. Подумать только! Все это война.

— Не в войне дело, — за все время только и сказал Коробов.

У двери сержант нерешительно затоптался. Коробов один шагнул в избу.

Здесь не было дневного света, окна были завешены.

«А что, если она совсем сошла с ума?» — подумал Коробов, слабо еще различая в полутьме окаменевшую фигуру женщины в той стороне, где стояла кровать. Он инстиктивно положил руки на автомат и остановился в двух шагах от порога. Анна еще долго продолжала неподвижно сидеть, а потом повернула к Коробову высушенное лицо с плотно сжатыми губами и неподвижным взором холодных, как ледяшки, глаз. Она длинно посмотрела на старшего лейтенанта, видимо, стараясь что-то сообразить.

— Так для Коли лучше, — просто и словно бы продолжая разговор, проговорила она.

— Сколько их там беспризорных калек мучается. Что бы Коля без меня там делал?

Коробов, так, чтобы не заметила Анна, снял руки с автомата. Петрикин лежал на кровати, укрытый одеялом, и было видно только его заострившийся подбородок и нос, голова утопала в подушке. Ну что Коробов мог ответить ей?

— Вот оно и кончилось, — уже глухим голосом проговорила Анна, — дальше ничего не будет ни у Коли, ни у меня.

Она отвернулась от Коробова и опять окаменела, глядя в лицо покойника.

— Может вам помочь? — спросил Коробов. Слово «похоронить» он не мог произнести.

— Не надо, — почти с ненавистью проговорила она, не поворачиваясь, — сколько мне осталось на него смотреть? Сколько мне надо потом жить, не видя его? — у нее заклокотало в груди. — Это же страшная мука! Вы понимаете, или у вас нет души?! — она переборола себя и попросила: — Не надо здесь быть. Вы добрый человек. Пожалуйста!…

Коробов молча вышел. Потом вернулся. Не глядя на Анну, на покойника, он положил на стол кусок вареной без соли конины. У него не было ни хлеба, ни соли. Он уже три дня ничего не курил.

Парашютисты шли весь день. Ночью в той стороне, куда они шли, в темном небе стали взлетать разноцветные ракеты: красные, зеленые, белые. Потом темноту разорвало несколько беззвучных вспышек. И когда цветные нити трассирующих пуль побежали, скрещиваясь, встречаясь, до парашютистов докатились отдаленные глухие взрывы. Там, далеко впереди, была большая дорога уже занятая немцами. И там стихийно, без всякой команды, небольшие группы беловцев сбивали немцев с дороги, прорываясь на Восток к Фронту.

Скоро в стороне большой дороги разгорелось пламя. Может, это загорелась деревня, может, горели танки. Зарево медленно наползло на темноту и вот уже половину неба охватил кровавый багрянец.