— Никто не знает, — ответила я, любуясь новыми ногтями, чуть удлиненными, овальными и темно-бордовыми — никаких рисунков и росписей новый модный сезон не признавал.
— Никто не знает? — Поразил мой ответ этого любителя жилетов. — Почему? Да это же сенсация! Бедненькая моя Линдочка! Сенсация! Какой пиар!
— Отстань, — пожалела я, что рассказала Эмиллу в том, что случилось вчера в "Заячьих лапках".
— Это невероятно! Но пуленепробиваемое стекло…
— Пластик. — Поправила я друга.
— Какая разница! Как стрела может пробить какой-то там крутой пластик? Скажи, как? — Любопытство и тревога в равной степени властвовали его тоненьким голосом.
Как? Совсем обычно. Технологии и военные разработки не стоят на месте. Когда испуганные не меньше, чем я, официантки под четким руководством из ниоткуда возникшего менеджера ресторана, повели меня в туалет, чтобы я могла привести себя в порядок и успокоиться, а потом, через минут пятнадцать, кудахтая надо мной, привели обратно в зал, молодой человек с голосом профессионального психолога ждал меня.
— Вы как? — Спросил он почти участливо.
— Все в порядке, — к этому времени я почти полностью взяла себя в руки, вспомнив свою третью и, наверное, самую любимую роль, которую мне суждено было играть в кино — роль сильной женщины, как физически, так и психически, очень самодостаточной и уверенной в себе.
— Я рад. Мои спутники уже покинули ресторан, но я хотел кое-что вам сказать.
Я только кивнула. Жаль, что я не видела его "вежливых" спутников — оба они куда-то делись, запретив почему-то метрдотелю и менеджеру вызывать полицию — причем в самой грубой форме, а тот, который был старше, от злости даже пнул стул — непонятно только, по какому поводу он злился. Правду говорят, что "злая собака всегда наружу вырывается" [1].
— Не переживайте и не бойтесь из-за стрелы. — Проговорил он спокойно.
— Что? — Подняла я на него глаза. В голове промелькнула мысль, что это переодетый полицейский. Но нет, на представителя правопорядка совсем не похож. Чем-то он напоминает мне парней-моделей — такой же высокий, стройный, загорелый, чисто выбритый, с правильными чертами лица, в стильной одежде и даже с шейным бархатным платком, повязанным под белой свободного покроя рубашкой с удлиненным острым воротником. Только взгляд нормальный — не с завышенной выше гор самооценкой, а спокойный, даже вдумчивый. Или хладнокровный?
— Не переживайте. Больше никто не осмелиться причинить вам вреда, кэрти. — Сказано это было со стопроцентной уверенностью.
