— Здорово! — захлопала в ладоши Роза.
— Ты замечательный маг! — сказали Мартин и его жена в один голос.
Я сосредоточился еще раз и возвратил свой внешний вид в исходное состояние. Трансформации отняли у меня много сил, и я устало вздохнул:
— На самом деле, я и в подметки не гожусь людям Грима. Мне удалось с ними справиться только благодаря счастливой случайности. Оставь я в живых того раненного, и он уже разделался бы со мной. Это был более искусный колдун, чем я. Я могу проникнуть в замок под видом одного из слуг, но победить Грима мне не удастся.
Я видел, что у всех на лицах появилось выражение разочарования, а красивые глаза Розы заблестели от слез.
— Что же делать? — сказал Мартин, обращаясь больше к самому себе.
Я не знал чем им помочь. Но безвыходных положений не бывает. Что бы там не было, мне хотелось в это верить.
— У меня есть прекрасная идея, — сказал я. — Во всяком случае, это лучшее, что приходит в голову. Я имею в виду того зверя, чье имя у вас запрещено произносить вслух. Мне надо сначала убить его, а уже потом заняться старейшиной Дальней деревни.
— Почему это так важно? — спросил Мартин.
— Как говорил мой учитель, если мне удастся сразить этого зверя в поединке, вся его магическая мощь перейдет ко мне. После этого у меня должны появиться новые, более мощные силы. Вот тогда можно будет подумать и о Гриме.
— Справиться с этим хищником очень трудо, — заметил Мартин. — Не зря на его имя наложено табу. Я не слышал за всю свою жизнь, чтобы с этим зверем удалось справиться даже втроем, а тем более — в одиночку. Правда о колдунах я сказать ничего не могу. Сказав это, Мартин выразительно посмотрел на меня.
— Я знаю, что эти хищники обитают в сумеречных землях, — сказал я. — Этот зверь может принимать любую форму: камня, птицы или даже человека. Его можно узнать только по тому, что он постоянно меняется, все время находясь в состоянии превращения.
— Да, — согласился Томас, — я тоже слышал об этом. Я думаю, что нам стоит поговорить с самым старым жителем нашей деревни — отцом Розы Сартом. Не смотря на свои триста одиннадцать лет, он еще не выжил из ума, и завтра можно попытаться распросить его.
Тем временем, я заметил, что дети мирно спали, распластавшись на шкурах. Меня и самого клонило в сон.
— Давайте спать, — предложил Мартин, заметив мое состояние. — Утро вечера мудреннее. Ложись на почетное место.
Он кивнул в сторону постеленой собачьей шкуры. Я не стал заставлять себя долго ждать и удобно устроился в углу. Остальные тоже расположились на ночлег, завалившись спать прямо в одежде.
