– Тебе не жарко в... ну, ты, наверное, была в театре?
- Нет.
– На костюмированном балу?
– Нет. Вы, я имею в виду всех прочих взрослых, вам больше не удается почувствовать себя детьми. Жизнь в сущности театральная пьеса. У тебя седина в волосах вовсе не оттого, что ты должен носить галстук. Я представляю тебя в костюме искателя приключений Копакабана Бэй, сшитом в китайском квартале.
– Ты в своем уме?
– Безумны и бесполезны многие, а я уникальна.
– Ты одета, как Алиса в Стране чудес.
– Гальяно создает одежду, Дарлинг придает ей вкус.
– Вообще-то нужно определенное мужество, чтобы надеть на себя такое.
– Да уж побольше, чем для того, чтобы облачиться в костюм с галстуком. Впрочем, сама не понимаю, отчего я согласилась выпить с тобой, ненавижу директоров, само это слово жутко смешное. Надев темно-синий блейзер, клубный галстук от «Риччи» или «Hermes», ты поневоле становишься директором, узником, голубком, что воркует перед акционерами, типом, который боится не понравиться кому-нибудь; ну а я приняла твое приглашение выпить лишь потому, что мне, в моем обличье Алисы в Стране чудес, показалось забавным заарканить типа в цивильном костюме. Все равно что прогуливать на веревочке белого кролика – не находишь? Жаль, что в силу обстоятельств ты – приверженец порядка и безопасности, ты само благоразумие... Минут через десять я тебя начну пугать, и ты отчалишь.
– Нет...
– Я сказала «через десять минут».
– Выпьешь что-нибудь?
– Коктейль «Мари Бризар».
– Это что за музыка?
– Эминем... Твоя жена в отъезде? Ты вообще кто?
- Незнакомец номер девять... ты же сказала, довольно банальный тип, не сумасшедший но и небесполезный. Директор чего-то там. А ты кто?
- Алиса в Стране чудес.
(Некоторым служит их перо или язык, что почище огнемета, а у меня только мои шмотки.)
- Но постой! Сумасшедшая, что ты делаешь?!
- Прожигаю подол платья сигаретой; смотри, какие славные получаются дырочки, круглые, просто кружево. Сквозь них проходит воздух, платье становится более воздушным... Говорю тебе, все модели, даже Гальяно, купленные в лондонском магазине винтажа «Штейнберг и Толкин», пересмотрены мною, Дарлинг. Ты не хочешь выглядеть позабавнее? Хочешь, я сделаю воздушным и твой галстук, я обработаю его этим окурком?
– На помощь!
- Пожалуй, мне бы понравилось платье, на котором было бы написано: «На помощь!», как на надгробии писательницы Луизы де Вильморен. Проблема лишь в том, что мне, пожалуй, захотелось бы носить такое платье каждый день, ведь каждый день может представиться случай позвать на помощь, правда? Вообрази платье, скроенное из жатой ткани, из прозрачного газа, с кармашками повсюду, чтобы сунуть туда таблетки снотворного, с вышитым на груди слева портретом Зигмунда Фрейда. Это было бы супер...
