И тут же ответила сама себе.
Совершенно всерьез! Но только за неимением другой информации. Что-то же думать надо. Хотя…
А как тебе такая версия, а, Юлия? Катьке просто подсыпали наркотик. Или как-то еще подсунули. Кажется, можно дать человеку наркотик даже при поцелуе. Надо было побольше почитать в Интернете по этой теме, а я вот не удосужилась. Но от наркотиков еще и не такое натворить можешь. А укус? А что укус? Не зоофилия же? У кого какие вкусы в постели. Кто-то поминает маркиза да Сада, кто-то наоборот — мазохист и читает Леньку фон Захер-Мазоха (фамилия — шик, правда? Станешь с такой на людей бросаться…). И — чего уж там — мои практические познания в этом тонком деле вообще нулевые, поэтому всех видов извращений я могу и не знать. Может, у нас новая мода у садистов пошла — клыки наращивать? Ох, опять я задумалась.
— Мы ничего делать не будем.
Катя посмотрела на меня глазами побитой собаки, и я выругалась про себя. Фыркай, не фыркай, но она моя подруга. И я должна помочь ей. Хотя не уверенна, что она помогла бы мне.
— Ты сейчас ляжешь спать, а я посижу, подумаю и решу, что мы будем делать дальше.
— Юлька, ты не понимаешь! А если он придет за мной? Ночью!?
— Хм-м…
Если бы да кабы, да во рту росли бобы… Интересно, как этот загадочный «ОН» явится сюда. Как он вообще узнает, что Катька на даче и найдет эту дачу? А что за нами не следили это точно. Что я — простых вещей не вижу. Тут на три километра вокруг никаких следов, кроме моих и Катькиных. Но с истеричными девицами спорить — себе дороже.
— Хорошо, ты ляжешь прямо здесь. Я тоже. Эти кресла раскладываются, так что проблем у нас не будет. Сейчас поищу постельное белье. Хотя лучше, наверное, два одеяла и подушки. Все равно придется спать не раздеваясь. Дом большой, одной мне его не протопить как следует, так что если мы разденемся, то к утру замерзнем.
— Спать в одежде!? Представляю, что с нами будет к утру.
— Представляй. Можем отправиться домой пешком. Конечно, уже темно, но дорогу я знаю.
— Ты что! Если это… вампир… Я никогда не решусь выйти на улицу после заката!
Я не стала спорить с этим утверждением. Завтра позвоню Катькиным родителям и предложу отправить ее куда-нибудь на Гаити. Или Таити. Неважно. Пусть отдохнет где-нибудь подальше от родного городка. Радикальная психотерапия.
— Тогда посиди немного. Я сейчас принесу одеяла.
— Я с тобой!
Я поморщилась, но ничего не сказала. Катя боится. И моя ирония сейчас ничего не даст. Раньше надо было с этим начинать. Или вообще послать ее куда подальше. А теперь это невозможно. Реальны ее страхи или нет, — но она здесь, в моем доме. Она пришла просить помощи, и я постараюсь ей помочь. Хотя бы так. Если для ее душевного здоровья нужно таскаться за мной хвостом — пусть таскается!
