Ее сердце затрепетало.
Ее вдруг бросило в жар, потом в холод. Она села и поднесла руку к горлу, словно пыталась отбросить сжимавший его необъяснимый страх.
«Он носил маску… Но не всегда – и когда он снимал ее…»
Она едва удержалась от вскрика – внезапно все в ее сознании встало на свои места.
Она вспомнила.
И тут же нервно рассмеялась.
«Так вот оно что!.. Теперь я знаю, на кого он похож… На Жоффрея де Пейрака, моего первого мужа… А я-то никак не могла припомнить, кого он мне напоминает…»
Но странная лихорадка не оставляла ее – она опять вся горела как в огне. В голове одна за другой вспыхивали разноцветные молнии, озаряя мрак, словно сигнальные ракеты той далекой ночью в Кандии…
«Он похож на него!.. Он закрывает лицо маской.., он властвовал на Средиземном море… А что, если это… ОН?»
Ей вдруг стало трудно дышать. Казалось, что сердце сейчас разорвется от переполнившей его муки и радости.
«ОН… А я его не узнала!..»
Потом удушье отпустило ее, она смогла перевести дыхание.., и почувствовала одновременно облегчение и разочарование.
«Какая же я дура!.. Боже мой, что за безумная мысль! Это просто смехотворно!»
Перед ее мысленным взором вновь предстала прекрасная Тулуза и сеньор в красном, вышедший навстречу ей, своей юной супруге. Почти забытая картина… Пусть черты его лица немного стерлись в ее памяти, но она очень ясно видела густые, вьющиеся черные волосы, чьей красоте она так удивилась, когда узнала, что это не парик. И другое, главное – прихрамывающую походку, которая так испугала ее тогда и из-за которой его прозвали Великим лангедокским хромым.
«Какая же я дура! Как я могла хотя бы на секунду вообразить себе такое?»
Поразмыслив, она признала, что между Рескатором и ее мужем действительно есть что-то общее – было от чего впасть в заблуждение и предаться фантазиям. Непринужденная манера разговора, насмешливый ум… Но у Рескатора такая странная форма головы – как у хищной птицы.., она кажется маленькой на широких гофрированных воротниках его испанских костюмов. К тому же у него уверенная походка, крепкие плечи…
«Мой муж был хромой… Но он так хорошо приспособился к своему увечью, что о нем забывали… Его блестящее остроумие восхищало, но в нем не было злости, как у этого морского авантюриста…»
Она вдруг осознала, что вся покрыта потом, будто после приступа лихорадки. Плотнее завернувшись в мягкое одеяло, она задумчиво погладила его пальцем.
«Злости?.. То ли это слово?.. Жоффрею де Пейраку, пожалуй, тоже были свойственны такие широкие, рыцарственные жесты… Но как я посмела их сравнивать! Жоффрей де Пейрак был самым знатным дворянином Тулузы, могущественным сеньором, чуть ли не королем. А Рескатор, хотя он с присущим ему самомнением и заставляет других величать себя „монсеньором“, в конце концов всего лишь авантюрист, живущий грабежами и незаконной торговлей серебром. Сегодня он сказочно богат, а завтра – беден как нищий и на него постоянно охотятся, чтобы изловить и повесить. Эти корсары воображают, будто могут сохранить свое богатство, но на самом деле положение у них непрочное… Быстро наживутся, а потом так же быстро разорятся…
