После того как они миновали множество поворотов, спустились и поднялись по множеству вырубленных в камне лестниц, Чэнь поднял руку, и Макси остановился, едва не наткнувшись на него. Чэнь пронзительно свистнул, и не успело эхо от пронзительного звука затихнуть, как откуда-то сверху упала веревочная лестница. Чэнь и Макси взобрались по ней. Наверху чьи-то руки ухватили их за запястья и втащили в комнату с полом из красного дерева.
Глазам Макси понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть к освещению. Возле стены стоял лакированный стол, а за ним — высокопоставленный китайский мандарин. Рядом с ним расположились два чиновника саном пониже. Все они были облачены в широкие шелковые одеяния и конические шапочки, являвшиеся знаком их принадлежности к власти. На одном из них были лиловые одежды ученого, выдававшие в нем последователя конфуцианства.
Все глаза были устремлены на Макси.
Тот низко поклонился, после чего опустился на одно колено и еще раз склонил голову до самого пола. Когда лоб коснулся досок пола, он случайно задел за них сломанным носом, и боль пронзила все тело. Но Макси даже не моргнул. Покончив с непростой церемонией приветствия, которой его заранее обучил Ричард, он встал.
Мандарин подошел к столу, сунул руку в широкий рукав и извлек оттуда карту.
Конфуцианец тем временем думал: «Вот первый шаг на пути выполнения моей миссии в соответствии с Договором Бивня и ради возвращения конфуцианству тою места в жизни Китая, которого оно заслуживает».
Макси принял из рук Чэня чашку чаю, и они приступили к планированию.
Позже в тот же день британцы, следуя полученным от Макси инструкциям, вошли в город, перебравшись через стену. Для этого им пришлось залезть на крышу избушки, незаконно построенной вплотную к внешней стене и принадлежащей куртизанке по имени Цзян. Сопротивление в городе угасло после того, как человек с рисунком кобры на руке убедил жителей не вступать в открытое противостояние с захватчиками. Утренняя вылазка диверсантов с городских стен продемонстрировала бесполезность любых попыток шанхайцев защитить свой город.
К полудню из городских ворот вышла делегация самых богатых торговцев Шанхая. Был установлен большой шелковый шатер, а внутри него — черные лакированные столики.
Англичанам подали чай с изысканными сластями. Купцы согласились уплатить три миллиона серебряных долларов в обмен на гарантии безопасности для их города, население которого насчитывало двести пятьдесят тысяч душ.
